Русаков О. С.
Дискуссия о лайке, открывшаяся на страницах альманаха «Охотничьи просторы», вполне закономерна.
С одной стороны, этому обстоятельству способствует действительно весьма неблагоприятное положение, создавшееся в настоящее время в промысловом собаководстве, с другой — некоторые ошибочные взгляды автора относительно комплексной оценки собак.
Позволим себе более детально остановиться на тех местах статьи, которые вызывают возражения, а также на авторские мыслях, вызывающих горячую поддержку.
Вне всякого сомнения, вопросы промыслового собаководства заслуживают большего внимания, и ведущая роль в них принадлежит, как совершенно правильно указывает автор, не городским охотникам. Породность промысловых собак падает, падают и их рабочие качества. К городским лайкам нередко применяется указанная автором «зря добрая» экспертиза и «зря доброе судейство», чем отчасти и объясняется рост числа классных собак, принадлежащих городским охотникам. Однако нельзя согласиться с автором в том, что городские лайки за последние годы стали хуже. В результате большой селекционной работы они за последние годы в качественном отношении несомненно значительно выросли. Последнему в большой мере способствовала неоправданно поносимая автором комплексная бонитировка.
Приводимые автором примеры, которые якобы показывают несостоятельность комплексной оценки, ставят его в неловкое положение. На XXV Московской выставке, как мы узнаем из статьи, звание чемпиона породы было присуждено лайке Хомич А. Е. Зеленского. По словам автора, это «жалкая, весьма простоватая собака». Спрашивается, как же такая собака могла получить оценку «очень хорошо» или «отлично» (при меньшей оценке она не может попасть в класс «элита» и стать чемпионом). Автор сам был членом экспертной комиссии и в таком случае непосредственно должен был нести ответственность за «зря добрую» экспертизу. Кроме того, чтобы стать чемпионом породы, нужно быть и чемпионом года, т. е. еще раньше годом пройти в класс «элита». Укажем, что и в последние годы Хомич регулярно проходит в классе «элита», а на I Всесоюзной выставке собак 1958 года стал ее чемпионом. Не много ли «случайностей» для «жалкой, простоватой собаки»?
Комплексная бонитировка собак при надлежащей правильной расценке их по рабочим качествам, экстерьеру, происхождению и потомству без применения приемов «зря доброго судейства» и «зря доброй экспертизы», которые, к сожалению еще существуют, не является «бонитировочной бухгалтерией». Это единственно правильная форма расценки собак, и приходится лишь удивляться тому, как автор, опытный собаковод, судья-эксперт, не может понять этого, охаивает ее.
Дело с подготовкой экспертов и судей поставлено у нас из рук вон плохо, — в этом нельзя не согласиться с автором. Нельзя не согласиться с ним и в том (а это составляет, как нам кажется, основу статьи), что введение единых стандартов для различных по экстерьеру и рабочим качествам лаек является большой ошибкой. Многочисленные разновидности лаек не вмещаются часто в те четыре стандарта, которые существуют в настоящее время, и при экспертизе наблюдаются такие случаи, когда имеет место «подгонка» собак под стандарт. Указанное обстоятельство не слишком часто встречается на рингах городских выставок в условиях Европейской части Союза. Здесь собаки более или менее однотипны, по крайней мере представлены не столь сильно разнящимися между собой разновидностями, как в Восточной Сибири.
Это вполне понятно: условия охоты и характер использования собак здесь также более или менее однотипны. В условиях же Восточной Сибири существовал, да и теперь существует, ряд сильно разнящихся между собой разновидностей лаек, которые существенно отличаются между собой и по экстерьеру, и по характеру использования. Некоторые из них используются не только как охотничьи собаки, но и как ездовые, причем имеются и такие разновидности, которые используются только как ездовые или оленегонные. Понятно, что характер использования накладывает на них определенный отпечаток и в значительной мере обусловливает строго определенное строение тела, псовины. Строгие приверженцы существующих ныне стандартов считают, что в настоящее время эти разновидности лаек настолько сильно перемешались между собой, что практически в чистом своем виде отсутствуют. Так ли это? Нам думается, что не так. Кроме того, даже при катастрофическом положении с чистотой этих разновидностей необходимо вести селекцию на их восстановление, поскольку в процессе исторического развития народностей Севера они приспособились к характерным условиям местной охоты и обособились в определенные разновидности или подпороды. Наследственные качества этих собак, опыт их хозяйственного использования, их веками сложившаяся приспособленность применительно к конкретным условиям не могут лишь по одному мановению волшебной палочки (т. е. единого стандарта) исчезнуть навсегда.
Вместе с тем, единый стандарт, ставящий целью получить из многих разновидностей лаек определенный тип собаки, ведет к тому, чтобы заменить этим единым типом, вернее единой разновидностью, все оправдавшие себя в местных условиях разновидности, игнорируя, как совершенно правильно указывает автор, веками созданные народные ценности. Может ли одна разновидность собаки заменить несколько в совершенно разных условиях охоты и использования? Применительно к лайке может быть и можно дать в данном случае весьма осторожный положительный ответ, оговорясь предварительно, что такая собака в различных местных условиях все будет делать гораздо хуже, пока не приспособится и в большинстве случаев не превратится в особую местную разновидность со своими характерными признаками, отвечающими местным, конкретным условиям.
Спрашивается, есть ли надобность в уничтожении разновидностей лаек единым стандартом на столь большой и столь разнящейся территории Восточной Сибири, тем более, что существование их обусловлено исторически и что рано или поздно (при длительном действии этого стандарта, в случае если он действительно окажет влияние на качественный состав лаек Восточной Сибири) этот единый сборный стандарт опять-таки распадется на целый ряд разновидностей, которые вряд ли будут отличаться от имеющихся теперь? Надобности такой нет и не было. Необходимо сохранить оправдавшие себя разновидности, очистить их и вести строгую селекцию в каждой разновидности. В этой связи мы горячо приветствуем редакцию альманаха, поместившую статьи В. В. Рябова и М. Г. Волкова. Не соглашаясь в ряде случаев с указанными авторами, мы солидаризируемся с ними в вопросе о сохранении исторически оправдавших себя разновидностей лаек Восточной Сибири, о пересмотре искусственно созданного для них единого стандарта.
Несомненно, стандарт имеет в собаководстве большое значение. Однако основную причину падения промыслового собаководства следует искать не в стандарте, поскольку он введен совсем недавно и практически не оказал еще существенного влияния на качественный состав лаек. Причина падения промыслового собаководства кроется, на наш взгляд, в плохой организации охотничьего промысла, в том бесправном положении, в котором находится охотник-промысловик, в постоянно уменьшающемся количестве охотников-промысловиков, которые находят более выгодным приложить свой труд в других отраслях народного хозяйства. Отсутствие материальной заинтересованности, трудового законодательства, обеспечения в случаях старости и потери трудоспособности — вот главные причины плохого положения с охотничьим промыслом, которые непосредственно влияют и на промысловое охотничье собаководство. Только разрешение этих основных вопросов поможет поднять промысловое собаководство, о чем в первую очередь и следует позаботиться. Поднимая вопрос об улучшении качества промысловых собак, автор (М. Г. Волков) говорит лишь об экстерьерных особенностях, совершенно умалчивая о их рабочих качествах. Очевидно, пренебрежительное отношение автора к комплексной бонитировке , сказывается прежде всего в некотором отрицании значения этих качеств. Нам кажется, что вопрос улучшения качественного поголовья лаек прежде всего включает в себя улучшение их охотничьих качеств.
Лайка — относительно универсальная охотничья собака. С промысловой лайкой охотятся на различных зверей и птиц, преимущественно в зимний и поздне-осенний период.
Существуют правила полевых испытаний этих собак по птице (боровой и водоплавающей), по белке, по лосю, по медведю, норке и т. д. В действительности же полевые испытания лаек проводятся практически лишь по белке и большинство собак получают полевые дипломы в весенний период, т. е. испытываются в период, когда условия работы значительно облегчены и когда проверить их действительные охотничьи качества не представляется возможным. Простота работы в данных условиях ведет к завышению оценок и является характерным примером «зря доброго» судейства.
Такие выборочные испытания только по белке ведут к потере лайкой ценных разносторонних качеств, к превращению их в бельчатниц. Ни для кого не секрет, что в больших городах, где как раз сконцентрирована большая часть дипломированных собак, многие из них в связи с отсутствием хорошей охотничьей практики и однобокой натаской и испытаниями по белке уже давно превратились в односторонне работающих собак.
Нам кажется, что существующие правила расценки охотничьих качеств лаек при комплексной бонитировке, т. е. при отнесении их к тому или иному классу, требуют некоторого пересмотра. Необходимо внести в них особые баллы за «универсальность», которые следует присуждать собакам, имеющим полевые дипломы, полученные на различных видах испытаний. Каждому ясно, что собака, имеющая, скажем, три диплома III степени по белке, медведю и утке, более ценна, чем собака, имеющая два диплома III степени по белке. По действующим же теперь правилам бонитировки обе эти собаки получают за рабочие качества одно и то же количество баллов — 35. Спрашивается, где же логика? Думается, что этот вопрос заслуживает внимания и, главное, свое как можно более скорое разрешение.
В охотничьем собаководстве имеется еще ряд неразрешенных вопросов, связанных со стандартами пород. Совершенно неудовлетворительно составлен стандарт жесткошерстной легавой, плох стандарт короткошерстной легавой. Эти породы (особенно первая) представлены в Союзе (главным образом в Европейской части) несколькими разновидностями, которые в Германии считаются отдельными породами. У нас же для таких разновидностей жесткошерстной легавой, как дратхаар, штихельхаар, немецкий и французский гриффоны, пудель-пойнтер и другие, существует один сборный стандарт, который практически не отражает ни одну из перечисленных разновидностей. Возможно, нам и не надо иметь в данном случае несколько стандартов, мы можем поставить целью выведение из имеющихся у нас собак нового типа жесткошерстной легавой — русскую легавую. Но и в таком случае нужен стандарт, который в какой-то степени отражал бы действительное положение вещей.
Следует также подумать и о новых правилах испытаний континентальных легавых, правилах, предусматривающих испытания их (по крайней мере жесткошерстных и длинношерстных) по зверю и водоплавающей птице. Подобные правила испытаний, действующие в настоящее время в Западной Европе, могут быть взяты в качестве основы и при переработке их применительно к нашим условиям охоты введены в действие.
