Семенов Г. В.
Я читал ее в бесконечные июньские дожди, в деревянном доме, под огромными березами и дубами... Густые орешники, растущие под окном, протягивали мне свои шершавые листья-ладони, и кукушки в мокром и сытом лесу куковали мне множество лет, и зяблики, когда притихал ненадолго дождь, вызванивали свои немудреные песенки.
И понимал я себя в эти ненастные дни за умной и доброй книгой счастливым человеком.
Разные бывают встречи с новыми книгами. С этой, скажу откровенно, первое знакомство было прохладным. В серой суперобложке с небрежными березами ядовито-зеленого цвета, с приблизительной какой-то синей рекой и очень приблизительным апельсиновым месяцем, она пролежала несколько дней на столе, и только название — «Дороже золота», порой попадавшееся на глаза, раздражало меня.
Может быть, выручил дождь? Он лил беспрестанно и сонно, как осенью. Моя легавая собака дремала возле печи. Мне не работалось и тоже хотелось к теплу, клонило в дрему... Собака на меня посмотрела своими красными и добрыми глазами... Я снял сырые сапоги с налипшими лепестками солнечных лютиков, поставил сушить их к печке, взял книжку и стал листать, разглядывая фотографии, сделанные мастерами, добрыми и наблюдательными охотниками...
Да, так вот случилось: мне сразу не понравилась книжка внешне, и название у нее неважное, и первая же надпись под фотографией, которая мне открылась, была ошибочной. Вместо того, чтобы написать «токующий глухарь», было написано — «токующий тетерев». И я стал листать эту книжку с предубеждением, рассчитывая опять найти что-нибудь не то. Но ошибся.
Я познакомился с хорошей книгой. А рассказываю все это для того, чтобы новых ее читателей не смущало название, оформление и эта ошибка, которая насторожила меня. Все это не имеет, кстати, никакого отношения к содержанию книги.
Мы еще слишком часто, к сожалению, вспоминаем желтый металл, когда нужно выразить бесценность и жизненную необходимость того или иного предмета. Каменный уголь называем «черным золотом», как будто это лучше, нежели просто «каменный уголь», хлопок называем «белым золотом», а пушнину — «мягким» и т. д. и т. п. Никто никогда, наверное, не задумывался, зачем все это делается. Так уж, по привычке...
То же и с названием книги: «Дороже золота!» Ну при чем тут золото, когда речь в книге идет о бесценном и ни с чем не сравнимом достоянии человека — о родной природе, о нашей общей матери, о нашем друге, без которого мы просто не сможем жить на Земле.
Так пусть же читателей не смущает и название. Книга эта интересна и написана прекрасно, заботливо и мудро. Да и не могло быть иначе, потому что авторы этой книги — любимейшие наши писатели, такие, как Леонид Леонов и Константин Паустовский, известные к тому же давней и кровной тревогой за родные русские леса. И не только писатели и поэты — авторы этой книги. Вернее, далеко не только писатели и поэты «населяют» страницы ее. Имена многих наших крупных ученых найдете вы в оглавлении.
Испытываешь сложное чувство, когда закрываешь последнюю страницу: и тревогу за наши леса и реки, чистоту которых губят нерадивые люди, и ненависть к невеждам, к расхитителям нашей природы, и радость за какие-то, хотя и незначительные пока, достижения в деле ее охраны. И самое важное в книге, пожалуй, то, что она по-хорошему беспокоит, будоражит, пробуждает совесть и зовет к действию. Это радует больше, чем что-либо другое. Предстоит еще множество разных дел!
Умная и нужная книга вышла в свет и, вероятно, уже не лежит на прилавках магазинов. Тираж ее всего тридцать семь тысяч. Но если одну книжку, если каждую из этих тридцати семи тысяч прочитают хотя бы по пять человек — это уже будет целая армия добрых друзей природы, не «добытчиков», не «покорителей», а друзей, потому что книга зовет к борьбе с врагами нашего общего с вами блага, источника жизни и всех наших материальных и духовных богатств. И равнодушным остаться просто невозможно.
«Какими бы стенами ни отделялись мы от природы, на какие бы расстояния ни удалялись мы от нее, какими бы важными делами ни загораживались от летних дождей и цветущих приречных лугов — природа всегда будет властно и требовательно звать нас к себе, потому что она наша мать, а мы ее дети».
Я прочитал эту книгу в июньские дожди, вдали от Москвы, возле теплой печки, к которой прижималась пестрым своим боком моя сонная легавая собака. А рядом стояли сапоги — на их грязной сырой коже по-прежнему ярко сияли солнечные лепестки лютиков.
...И читать книгу начал я с середины. Потом прочитал всю, и еще перечитывал.
А кукушки куковали в промокшем лесу. И, читая эту книгу, я еще больше полюбил родную русскую природу, даже если идет дождь и на небе тучи...
