Матёрый библиофил
Когда в руки случайного человека попадает охотничья книга с характерным названием и обложкой, он непременно ее пролистает — просто так, из любопытства. Посмотрит, зевнет, да и отложит в сторону. Но если эта книга окажется у охотника, будьте уверены — интерес к ней проявится неподдельный, как неподдельна сама охотничья страсть.
Не суть важно, о чем идет в издании речь: о собаках, оружии, способах охоты или об охотничьих животных. Главное в том, что книга имеет точный адрес — душу охотника.
В принципе, рядовому охотнику достаточно иметь под рукой добротный справочник, тот же «Охотничий календарь» Л.П.Сабанеева, ибо за последние сто лет повадки зверей и птиц не изменились. Появились новые виды транспорта, ружья, пули, словом, шагнула вперед техника, а охота так и осталась самым древним занятием мужчин. Вполне возможно, что в незыблемом консерватизме и кроется ее притягательная сила. Тем более странно видеть на полках у охотников несколько, а иногда и целое множество однотипных, в сущности, изданий — справочников и руководств. И уж совсем непонятно, на первый взгляд, когда брошюрку об охоте на уток покупает бывалый охотник. Какие-такие неведомые ему секреты таятся под обложкой с непритязательным названием? Ответ прост: охота — это моё. И всё, что с ней связано, тоже моё, наше, охотничье. Приобретение охотничьей литературы, как и оружия, в некотором смысле, позволяет охотнику лишний раз почувствовать себя мужчиной. А когда он начинает упорно разыскивать книги по любимому предмету, это уже настоящая охота.
Бывает и так, что кому-то повезет: по наследству ли, хорошему знакомству или иными извилистыми путями вдруг достанется старая охотничья книга. О, она не похожа на все другие, на те, что продаются в магазинах. Она может быть потрепанной или выглядеть совсем как новенькая, но глаз сразу же отмечает ее необычность, ее почтенный возраст. Связано это с тем, что с годами меняется оформительская стилистика, типографская техника, материалы для печати, если хотите, издательская мода.
Однажды увидев художественные иллюстрации прошлого или 20-х и 50-х годов нашего века, вы уже никогда не спутаете старую охотничью книгу с изданиями 70-х или 80-х. Конечно, многое зависит от индивидуальности художника, но несомненна и некая общая печать той или иной эпохи. Самый яркий пример — альманах-долгожитель «Охотничьи просторы». Тот, у кого есть хотя бы несколько его выпусков разных лет, сразу же отметит, какие существенные изменения претерпела оформительская эстетика за прошедшие 40—50 лет. К сожалению, эволюция не всегда шла по восходящей.
Так вот, став обладателем одной-единственной старой охотничьей книги, допустим, самой распространенной ее разновидности — «руководства», охотник с удивлением обнаруживает, что она почти не устарела, не превратилась в ненужный хлам. В самом деле, если в ней трактуется об охоте по перу, то разве стали вальдшнепы тянуть утром, а не вечерами, разве селезни не летят по-прежнему на весенний зов утки? Вдобавок, далеко не всегда современные авторы, располагая новейшими сведениями по биологии животных, умеют живо и доходчиво «прицепить» науку к охоте в массовых изданиях. Кто-то возразит, что сейчас появилось в ходе нарезное оружие и, дескать, изменились способы охоты. Спорить бессмысленно, потому что всегда останутся поклонники ружейной, а не винтовочной охоты по перу (какое уж там «по перу», когда исключительно «по сидячей»!)
Старая, букинистическая книга самоценна, как «вещь в себе», но надобно упомянуть вот о чем. Когда недавно были переизданы «Записки псового охотника Симбирской губернии» П.М.Мачеварианова и книжка Н.Н.Челищева «О наганивании гончих», я услышал, что «это старье никому не нужно — каменный век». Допускаю, что нынешние знатоки вопроса ничего нового из этих книг не почерпнули, но откуда-то они ведь узнали, как надо наганивать гончих или о классических статях русской псовой борзой? Интересно, откуда? От своих наставников, из книг Казанского, Пахомова, Маркова, Соловьева, Дмитриева? А наставники откуда?
Через руки Мачеварианова и Челищева (потомственного, с пеленок, гончатника и борзятника) прошли сотни собак — больше, чем у всех поздних и новейших авторитетов вместе взятых. Не думаю, что в деле «наганивания гончих» можно сделать какие-то открытия и «изобрести велосипед», проще ездить на старом, надежном и проверенном. Вряд ли кто-то в обозримом будущем превзойдет старых практиков, хотя писать книги «о наганивании гончих» новые авторы не перестанут. Старые охотники рассказывали мне, что известный и «маститый» в свое время эксперт-кинолог Э.И.Шерешевский лично не воспитал ни одной толковой рабочей собаки, а книг о собаках и их воспитании написал изрядное количество. И даже не по одной породе. Так кому больше веры: Шерешевскому или Мачеварианову с Челищевым?
Конечно, во все времена существовали самородки-егеря и охотники, которые без знания охотничьей литературы (иногда и вовсе без знания грамоты) мастерски наганивали, натаскивали и притравливали собак. Увы, их искусство, если не было учеников, умирало вместе с ними.
Вообще большая редкость, когда выдающийся охотник-практик наделен еще и талантом слова, скажем, таким, как у Н.А.Зворыкина. Его брошюры, переизданные недавно «Эрой», все-таки не дают полного представления об этом замечательном человеке. Появилась было надежда, что вслед за трудами Сабанеева, Аксакова и Черкасова издательство «ФиС» подарит вторую жизнь сочинениям Н.А.Зворыкина. Они могли бы составить один, а то и пару полновесных томов. Но время идет, а любознательным охотникам пока остается искать «Избранные произведения» Н.А.Зворыкина издания 1955 года. Только где найдешь? Те охотники, у кого имеется эта книга, расставаться с ней не спешат.
Глупо протестовать против появления новых книг. Безусловно, необходимы современные издания по оружию, — за последние годы ружейный арсенал российских охотников обновился кардинально. Более того, применение новейших моделей нарезного оружия требует пересмотра способов, правил и техники безопасности на зверовой охоте, иначе количество несчастных случаев будет расти лавинообразно (уже поступает тревожная статистика). Ждут не дождутся охотники новых книг по охотничьему собаководству, по отдельным породам собак. Но не книг-пустышек, а руководств, написанных специалистами высокого, международного уровня. Примеры уже есть — прекрасные книги М.А.Муромцевой о таксах, А.Т. и С.Д.Войлочниковых о лайках, Р.И.Шияна о русской гончей. Никогда не исчезнет потребность в «свежих охотничьих минимумах» и энциклопедических изданиях. Время наслаивает всё новые и новые пласты знаний, информации, меняются представления об охоте и экологии, и охотники ни в коем случае не должны уступать в эрудиции ни зеленым, ни красным, ни белым противникам охоты.
Останется ли в будущем место для старых книг на полках? Всё зависит от того самого охотника, к которому — помните? — попала одна-единственная старая книга. Возможно, он ее просто повертит в руках, возможно, даже прочтет и навсегда поставит в шкаф. Придет приятель — похвастается, а не придет... Лучше бы пришел приятель, удивился, похвалил, проявил зависть: «Где взял? Вот какие книги раньше для охотников издавали! Дорого заплатил или подарок? Погоди-ка, у кого-то я тоже видел...» Тепло, уже теплее, уже только один шаг до рождения книжника. «Так у кого ты тоже видел старые книги?» — вот он ключевой момент: книжник родился, нашего полку прибыло! Остается сущий пустяк: расспросить, обзвонить всех знакомых... и убедиться, что ни у кого из них старых охотничьих книг нет и никогда не было. Они их в глаза не видели. Как так? А вот так... Неужели никто? Да, слышали, что «было когда-то много книг у дяди Сережи, их на дачу в сарай увезли, а потом дачу продали, давно уже», «Виктор Федорович книги охотничьи собирал, а когда с женой разводился, отдал их кому-то», «у меня дед охотником был, журнал выписывал. Я целых три коробки в макулатуру отволок, еле дотащил».
Истории о неуловимых книгах разные, но финал у них одинаковый — книг в наличии нет. Были да сплыли... Сник, опустил крылышки новоявленный собиратель охотничьего печатного слова.
Подоспело время взносы в охотничьем обществе платить. Подходит в коридоре старичок, за плечо трогает: «Ты, что ли, книжки старые ищешь? Пойдем ко мне, чего покажу». Пошли. Мать честная — полшкафа книг! «Охотничьи просторы» с 50-го года один к одному стоят, журналов две полки, брошюр всяких-разных с собаками и ружьями на обложках не счесть. Пришвин. Не тощие детские книжонки, а солидные: один, два... шесть толстенных томов! «С после войны» копит дед книги, специально искать не искал, в магазинах выходящие книги покупал. На вопрос о продаже старый охотник таращит глаза: «С какой стати. Я их всю жизнь собирал, показать хотел. Почитать — возьми какую-нибудь, но с возвратом, да чтобы не рвать. А продавать не желаю». «Вот жадина, зачем ему столько книг, наверняка уже все прочитал», — с досадой думает гость. Но дед неожиданно извлекает из шкафа две книги и протягивает со словами: «Дарю. Я их по нескольку штук когда-то купил, дешево стоили». Молодой охотник берет книги и спешит домой. Одна из книг — «Годы, тропы, ружье» Валерьяна Правдухина, другая — «Охотник» Хантера. Обе прочитаны быстро, взахлеб. Где бы еще раздобыть...
Пусть добывает как хочет, лишь бы теплилась, жила любовь к книге и чтению. Пусть домашние и знакомые считают одержимого собирателя потрепанного книжного старья чудиком — так было с «одержимыми» всегда, хоть с охотниками, хоть с завзятыми театралами или «самоделкиными», собирающими из железного хлама велосипеды и самокаты. Со временем, по закону перехода количества в качество, из восторженного юноши с театральной галерки вырастет Константин Станиславский, а из «самоделкина» — Сергей Королев.
Разговоры о замене книги дискетами и файлами пока что не в пользу компьютера хотя бы из-за очевидного первородства книги. По репродукциям все знают, как выглядит Джоконда, когда же в Москву привезли оригинал, в Пушкинский музей выстроилась нескончаемая очередь.
Но вернемся к предмету разговора. Трудно назвать чудиками больших знатоков и популяризаторов старой охотничьей книги писателей Н.П.Смирнова и Е.Н.Пермитина, выдающегося кинолога Н.П.Пахомова, биолога-охотоведа С.Д.Перелешина. Начиная с послевоенной поры вплоть до 70-х годов их стараниями в культурный обиход вернулись утраченные было целые пласты охотничьей литературы. А проводниками преемственности стали альманах «Охотничьи просторы» и журнал «Охота и охотничье хозяйство», никогда не жалевшие страниц для публикации материалов о лучших образцах нашего культурного наследия.
Было время, когда после ухода старшего поколения казалось, что связь времен прервалась, но сначала А.Домогатский, а затем О.Егоров с Б.Марковым подхватили эстафету. Совсем недавно к ним присоединились В.Борейко, М.Поддубный и другие неравнодушные к историческим и литературным исследованиям авторы. Соглашаясь со словами того же Егорова, можно утверждать, что сегодня в России сложилась пусть небольшая, но все же школа исследователей отечественной охотничьей культуры. Потихоньку, по зернышкам, восстанавливается историческая, все еще неполная цепь поворотных и просто текущих событий в российском охотничьем деле, причем, в самых разных его аспектах.
Главная заслуга новейших изыскателей в том, что они подняли второстепенное, можно сказать, любительское направление на качественно новый, профессиональный уровень.
Огромную работу проводит киевский историк и библиограф В.Борейко, обладающий поразительной работоспособностью. Собирая по крупицам отрывочные и разбросанные сведения о представителях охотоведческой науки советского периода, он выполняет поистине благородную работу. Лишь у него хватило смелости и усердия взяться за столько тяжкий труд.
Нельзя не отметить переживающего вторую молодость Ф.Штильмарка. «Лукоморье» и «Историография российских заповедников» — фундаментальные «кирпичи», без которых будущая история охотничьего и заповедного дела в России не обойдется. «Кирпич» — слово грубое, каменное, на самом деле книги Ф.Штильмарка написаны не холодным наблюдателем, но страстным патриотом-природолюбом и охотником.
Самой высокой оценки заслуживают глубокие, академические по сути исследования русской охотничьей культуры О.Егорова. Они всегда неожиданны и всегда подкреплены мощным сопроводительным материалом. О.Егоров относится к тому редкому типу авторов, кто, подняв какую-либо тему, «закрывает» ее окончательно, предоставляя последователям пользоваться уже готовым «продуктом».
Особо надо выделить книги Б.Маркова «Русская охота и охотники»
(2 тт.) и «Москва охотничья» — книги необычные по жанру и содержанию, ничего подобного в русской охотничьей литературе еще не было. Любители пострелять в птиц и зверей на страницах этих книг ничего для себя не обнаружат, но для настоящих охотников они будут увлекательным чтением-путешествием в славном историческом прошлом русской охоты. А как же иначе? Без истории и без памяти грош нам цена, дорогие товарищи-собратья охотники.
А еще есть М.Поддубный. Его последняя, с блеском проделанная работа об охотничьих журналах и газетах 20—30-х годов лишний раз доказывает, что неинтересного материала не бывает, когда за дело берется талантливый человек, да еще не «спустя», а «засучив рукава».
Составной частью летописи охотничьей литературы, безусловно, является освещение новых изданий. Здесь на первые роли выдвинулся С.Фокин. Его квалифицированные, объективные рецензии на выходящие книги хотя и эпизодичны, но всё же дают представление о сегодняшнем литературном процессе и состоянии книжного дела в охотничьем мире.
Правду сказать, в задачу статьи не вписываются пространные рассуждения об истории охоты и охотничьей литературы в России. Мне хотелось лишь проследить любопытную взаимосвязь между собирательством книг и охотничьей культурой в целом. Дело в том, что все упомянутые (с добрым чувством укажу — бескорыстные!) радетели охотничьей культуры являются замечательными собирателями и знатоками охотничьей книги.
Между прочим, эту связь можно легко обнаружить и в сугубо научной сфере, достаточно вспомнить, что почти все наши выдающиеся биологи-охотоведы, оружиеведы и кинологи были и есть библиофилы. Иногда в научных трактатах можно встретить по 100—200 ссылок на дополнительные литературные источники. Разумеется, существуют фундаментальные и отраслевые библиотеки, но ценящий время ученый предпочитает взять нужную книгу с полки собственного шкафа. Кстати, большими личными собраниями книг по биологии животных и охоте владеют не только научные работники. Во все времена любовью к книге были наделены (читай: награждены) люди разных профессий, образования и общественного положения, в том числе и чудики, и умники.
