Каледин Анатолий Петрович
История взаимоотношений государства и общественных объединений охотников
История организованного охотничьего движения в России насчитывает почти полторы сотни лет, но задачи по разведению охотничьих животных, сохранению среды их обитания, организации правильной охоты, стоявшие перед охотничьей общественностью еще в XIX веке, остаются актуальными и сейчас.
Прошедшие десятилетия дали обществам охотников в России богатейший опыт организационной работы, ведения охотничьего хозяйства, устройства различных спортивных соревнований, подготовки квалифицированных кадров кинологов, занятия племенной работой с охотничьими собаками, биотехнии, дичеразведения, борьбы с браконьерством и многого другого. В периодической печати появлялись материалы, освещающие работу отдельных обществ, либо публиковались отчётные доклады руководителей охотничьих организаций, но обобщающих работ, направленных на совершенствование деятельности различных охотпользователей, было крайне мало, да и на них мало кто из руководства охот- ничьим хозяйством России обращал внимание и обращает в настоящее время.
Между тем, проблема общественных объединений охотников и рыболовов требует своего освещения, что и предполагается сделать на примере крупнейшей охотничьей общественной организации России.
Ушли в далёкое прошлое времена бесконтрольной свободной охоты, которая наряду с другими факторами антропогенного воздействия, способствует снижению численности диких животных, места обитания которых и так сокращаются в процессе урбанизации и роста населения. Поэтому основная задача общества, государства и охотников — создать такие условия для животных, чтобы численность их не сокращалась, а, наоборот, приумножалась. При подготовке I съезда Всероссийского союза охотников в 1919 г. Д. К. Соловьёв задачу охотника видел в следующем: «Каждый охотник должен проникнуться сознанием, что, только вложивши свой труд в общее дело, он получает право пользоваться удовольствиями и выгодами охоты, причем труд заключается вовсе не в том, чтобы озаботиться о лучших способах добывания дичи, устроить какие-нибудь хитрые ловушки или зарядить особые патроны, а в том, что он будет способствовать сохранению и размножению дичи». Именно оскудение запасов дичи стало первопричиной объединения охотников в общества, союзы и т. д.
Первое охотничье общество — Московское общество охоты имени Императора Александра II —основано 25 ноября 1862 г. под покровительством Великого князя Сергея Александровича. В 1896 г. членов было 160, капитал общества — 13000 руб., доходов — 16000 руб., расходов — 13000 руб., в их числе на аренду мест охоты — 2500 руб., жалованье служащим — 4700 руб., на зимние охоты — 4000 руб.
3 июня 1872 г. Сенатом рассмотрен и утверждён первый Устав Московского Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, который по высочайшему повелению был подписан министром внутренних дел. Это первое охотничье общество, которое поставило своей задачей не только упорядочение охоты, но и размножение охотничьих и промысловых животных в пределах всей Империи. В 1896 г. непременных членов было 5, действительных — 53, членов-любителей — 66. В провинции действовало 19 отделов общества. Доходы общества в 1896 г. составили 76414 руб., расходы — 60612 руб., из которых более всего падает на организацию конных состязаний (около 35000 руб.); капитал общества — 55277 руб. Общество имеет капитал имени В. А. Шереметьева (около 6500 руб.), из процентов которого выдаются пенсии чинам охотничьей стражи.
Учреждение охотничьих обществ в губерниях России предоставлено министру земледелия и государственных имуществ, по сношению с министром внутренних дел, за исключением губерний Царства Польского, девяти западных губерний, а также губерний и областей кавказских.
К 1896 г., кроме Московского Императорского общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты с его отделениями во многих губерниях Российской Империи, осуществляли свою деятельность и другие: первое военное общество охоты — в Санкт-Петербурге (членов почётных — 4, действительных — 63); второе военное общество охоты (в Варшаве), учреждено в 1891 г.; Бобруйское военное общество охоты, учреждено в 1894 г. (в 1897 г. насчитывало 22 члена).
В Санкт-Петербурге действовали: Общество любителей породистых собак, которое устраивало выставки и полевые состязания собак, (всего членов — 129, почётный президент общества — Великий князь Владимир Александрович), Общество поощрения полевых достоинств охотничьих собак и всех видов охоты (президент — Великий князь Николай Николаевич) и Северное общество любителей правильной охоты.
Только в Москве к 1917 году, по данным Справочника В. М. Воронцова (1912), насчитывалось 14 общественных объединений охотников, из которых три крупных объединили в своих рядах и охотников, и рыболовов.
К 1911 г. в России было 310 общественных объединений охотников, которые исповедовали общую идею необходимости правильного использования охотничьих ресурсов. В этих обществах охотников состояли многие государственные и общественные деятели, выдающиеся писатели, учёные, артисты и другие достойные люди. Общества пользовались огромной популярностью среди населения, так как через свои периодические издания доносили до общественности многие полезные инициативы, связанные с охотой и охраной животных. Именно охотничьи общества первыми проявили беспокойство о судьбе отдельных памятников природы, образовывали охраняемые территории для охотничьих животных. Вся деятельность обществ охотников широко освещалась в прессе, они находились под пристальным вниманием общественности, а их финансовая деятельность освещалась особенно подробно.
Естественно, что общества охотников стали инициаторами разработки и принятия охотничьего закона 1892 года. Деятельность обществ охотников всячески поощрялась властями, так как в данной форме деятельности проявился источник прогрессивных идей, чему способствовала именно общественная (демократическая) форма управления, основанная на выборности снизу доверху, подотчетности избирателям, коллегиальности в выработке и принятии решений и т. д. Общества того времени могли свободно развивать свою деятельность во всех направлениях, поскольку были освобождены от уплаты налогов за торговую, издательскую, просветительскую, благотворительную и другую деятельность. Они освобождались от уплаты пошлины за ввоз из-за границы различных орудий промысла. Провоз охотничьих собак и сопровождающих их людей по железной дороге с выставок до мест содержания был бесплатным. В пассажирских вагонах устраивались специальные отделения для перевозки охотников с собаками.
Право на охоту по закону 1892 года удостоверялось тогда государственным именным охотничьим свидетельством, выдаваемым на год. При этом взималась плата в размере трёх рублей. Одной из главных черт получения гражданами права на охоту было то, что оно имело заявительный, а не разрешительный характер. Была обязанность выдать свидетельство, но не решать: дать или отказать. Свидетельства выдавались или высылались по письменному или устному заявлению гражданина: исправниками, уездными (окружными) и земскими начальниками, становыми приставами, земскими заседателями и соответствующими им властями, ловчими, а равным образом и волостными правлениями, инородными управами, имеющими письменное делопроизводство, степными думами, улусными управлениями и частными приставами во всех массовых присутственных местах, в том числе и на рынках. Закон предусматривал ряд льгот при выдаче свидетельств. Бесплатно выдавались свидетельства членам лесного ведомства и казённой лесной стражи, лесничим (в их обязанности входила охрана диких животных), охотничьим сторожам частных владельцев и охотничьих обществ, охотничьей прислуге по заявлению хозяев (доезжачие, псари и др.). В промысловых районах плата за свидетельство уменьшалась от половины до четверти, а в особо глухих районах не взималась вовсе.
Насколько правительство оказывало поддержку охотничьим обществам, настолько же демократичным было и государственное управление охотничьим хозяйством. В губерниях России оно осуществлялось комитетами по делам охоты, в которые входили: губернатор (председатель), по одному представителю от суда, управления землеустройства и земледелия, думы, удельного ведомства, полиции, дворянства, губернской дирекции, земского кредитного общества. В комитет также входили два представителя от земства, три — от охотничьих обществ, три — от научных обществ, три — от промысловых охотников. Сам же комитет избирал ловчих, также входящих в состав комитета. Столь представительный орган нёс ответственность перед государством за повышение доходности охотничьих промыслов, снабжение охотников необходимыми припасами, разрешал споры по ведению охотничьего хозяйства, в том числе и в судах.
Однако закон 1892 г. оказался несовершенен и подвергся жёстокой критике, так как не способствовал развитию охотничьего хозяйства и, более того, даже содействовал развитию браконьерства. Тем не менее, «эти правила явились первым настоящим полным и охватывающим почти все стороны охотничьего дела законом и действовали они вплоть до самой революции», писал Д. К. Соловьёв в своей книге «Основы охотоведения» в 1926 г.
Работа над новым законом «по высочайшему разрешению» началась с создания 17 февраля 1897 года особой подготовительной комиссии из членов различных ведомств, представителей главнейших обществ и из частных лиц, близко знакомых с вопросами охоты и звериных промыслов, под председательством великого князя Сергея Михайловича. Несмотря на то, что через 20 лет проект нового закона об охоте был готов, он так и не увидел свет. По выражению Д. К. Соловьёва, «...он запутался в канцеляриях министерства и Государственной Думы».
В декабре 1898 г. была издана книга чиновника государственного департамента, ведавшего проблемами охоты, Анатолия Алексеевича Силантьева «Обзор промысловых охот в России», в которой излагалось состояние охотничьего дела в тот период. А. А. Силантьев отверг развитие охотничьего дела в России по образцу Западной Европы: «Для России такой путь развития охотничьего хозяйства, принятый в Западной Европе, неприемлем, так как гражданские права большинства населения не способствуют представлениям русского человека об охоте... При наличии частного землепользования вполне возможна национализация дичи и широкая демократизация охоты... Дичь должна быть признана государственной собственностью независимо от того, где бы она ни обитала, причем право пользоваться охотой должно принадлежать всему населению. На этом принципе должно быть построено наше охотничье хозяйство и выработан соответствующий закон».
Эта книга составила, по словам Д. К. Соловьёва, эпоху в истории изучения русской охоты, положила начало систематическому изучению охотничьего дела. В своем труде А. А. Силантьев не ограничился только сбором и систематизацией фактов. Он впервые осветил со всех сторон значение охотничьего промысла в России, дал великолепную характеристику отдельных районов с промысловой точки зрения, разработал строгую классификацию методов и орудий охоты, правильно отразил экономику промыслов и наметил ряд действительно государственных мероприятий по улучшению охотничьего дела. «Обзор промысловых охот в России» стал основополагающим трудом в научном охотоведении. В нём А. А. Силантьев впервые сформулировал предмет, задачи и методы исследований этой новой отрасли прикладной зоологии.
В объяснительной записке к статье закона об охоте Анатолий Алексеевич писал: «Только тогда интересы охотничьего дела и сельского хозяйства будут надлежащим образом ограждены законом, когда воспрещение убивать будет признано правилом, а разрешение исключением, точно обозначенным в законе» (подчеркнуто А. А. Силантьевым).
Особая комиссия, проработав 10 лет, предложила проект нового закона и перед внесением его в Государственную Думу направила на обсуждение Всероссийскому съезду охотников, который состоялся в ноябре 1909 г. В течение пяти дней съезд рассмотрел два вопроса — проект нового закона и возможность создания Всероссийского общества охотников. Кстати, работа съезда была полностью профинансирована царским правительством, были изданы материалы этого съезда, дошедшие до наших дней. Закон 1892 г. был подвергнут резкой критике участниками съезда. В выступлениях отмечалось, что государственные охотничьи свидетельства не дают в полной мере воспользоваться правом на охоту, так как дичь остаётся собственностью землевладельцев. Съезд признал, что закон 1892 года отрицательно сказался на развитии охоты, повсеместно отмечается оскудение угодий дичью, развитие браконьерства, сокращение выборки охотничьих свидетельств, бездействие инспекторов и нарушение ими закона. Съездом было принято решение, что хозяйствующими органами охоты должны быть общества охотников. Они же должны выдавать свидетельства на охоту, им должно быть предоставлено право оформлять протоколы на нарушителей и право обвинения в суде, а также закреплено право контроля за лесной и охотничьей стражей, установление сроков охоты, контроля за расходованием средств, которые создаются охотниками.
Анализируя материалы этого съезда, выступления его участников, а также решения, которые он принял, убеждаешься в том, насколько серьёзно и с полным пониманием относилось царское правительство к проблемам охотничьего хозяйства России, насколько заинтересовано оно было в наведении должного порядка в организации управления охотничьим хозяйством, а также в сохранении и обогащении дичью охотугодий. И если бы второй закон об охоте был принят Государственной думой в то время, охотничьи общества в России приобрели бы огромные права. Часть этих прав в дальнейшем, уже после революции, по декрету «Об охоте» 1920 года общества получили: охотничье самоуправление с правом выдачи членского билета на право охоты на всей территории России. Охотничье самоуправление получило широкое развитие в 20-х годах прошлого столетия, а с созданием Росохотрыболовсоюза эти права были закреплены в «Положении об охоте и охотничьем хозяйстве РСФСР», утвержденном постановлением Совета Министров РСФСР от 10 октября 1960 г. № 1548.
К началу Первой мировой войны численность многих ценных видов пушных зверей, составлявших основу экспорта России, была сильно подорвана. Состояние пушного промысла характеризовалось следующими показателями: каланов в 1912 г. добыто 78 шт., тогда как во второй половине 19 века ежегодно их добывалось по нескольку тысяч. Котиков заготавливалось в 19 веке ежегодно около 100 тыс. штук, а в 1912 г. — 2210 шт. Добыча соболя составляла в 1903 г. — 23 тыс. шт., а в 1912 г. — 6 тыс. Перед Первой мировой войной добыча черно-бурой лисицы составляла всего несколько десятков штук, тогда как в период 1850—1860 гг. добыча её составляла 10—12 тыс. штук.
В 1913 г. вывоз пушнины из России выражался в 27,9 млн. руб., а ввоз мехов около 17 млн. руб., причём ввозимые из-за границы меха были, главным образом, из отечественного сырья.
Всероссийский съезд охотников России 1909 года не образовал Всероссийского объединения охотников, но необходимость в этом остро ощущалась. Начало такому объединению положил Петроградский демократический союз охотников, в создании которого в 1917 году участвовали многие делегаты съезда 1909 года, в том числе и А. А. Силантьев, который приложил много усилий, чтобы его идеи воплотились в Уставе союза. Устав вобрал в себя всё лучшее, что создано мироощущением передовых людей того времени в охотоведении и праве: дичь должна быть объявлена государственной собственностью и национальным достоянием; право на охотничьих животных и право охоты на них отделялись от права землевладения; пользование охотничьими животными регламентировалось государством; все охотники должны объединиться в союз, члены которого имеют право охотиться на всей территории страны, за исключением территорий, выделенных под заповедники, заказники и т. п. Средства союза, образующиеся путём обложения всех его членов прогрессивным налогом, идут на арендную плату за угодья как государству, так и частным владельцам, и выплату компенсации за ущерб, причинённый охотой. Только таким образом, по мнению А. А. Силантьева, можно обеспечить охрану дикой фауны и её рациональное использование и самое главное — изжить массовое браконьерство. Вот что писал по этому поводу Д. К. Соловьёв: «Правда, прежде, благодаря стеснениям, многие страстные охотники делались браконьерами поневоле, не будучи в состоянии удовлетворить свою страсть законно. Теперь же, когда каждый охотник имеет право и возможность состоять членом Всероссийского Союза охотников, браконьерство не может быть ничем оправдано. Браконьеры являются врагами общества, государства и, в частности, Всероссийского союза охотников, и борьба с ними неизбежна». И хотя это высказано было позже, после образования Всероссийского союза охотников, эти идеи полностью созвучны с положениями, о которых писал А. А. Силантьев, когда беднейшие слои охотников, не имея материальной возможности состоять в различных охотничьих кружках и обществах и арендовать угодья, оказывались лишёнными возможности охоты и вынуждены были вставать на путь браконьерства. А охотничья страсть, как считал Силантьев, неистребима в человеке, и никакие запреты не в силах её заглушить. Поэтому необходимо искоренить социальный корень браконьерства, т. е. изменить общие условия охоты.
Прошли десятилетия, менялись политические и экономические условия в стране, выросли новые поколения охотников, которые не знают сословных различий, но браконьерство осталось. До настоящего времени это бич охотничьего хозяйства, особенно в многонаселённых центральных регионах страны. Это особая проблема, к изучению которой необходимо подходить с особым вниманием и осторожностью, так как здесь затрагиваются очень тонкие человеческие отношения. Законодательство также требует своего совершенствования, что в значительной степени характеризует отношение государства к этому виду правонарушений.
Закон об охоте 1892 г., который связывал право охоты с правом на землю, продолжал действовать до 1917 г. Следует учесть, что до революции частные охотничьи угодья в центральной части Европейской России не превышали 10 % от общих угодий. А. А. Силантьев разработал проект передачи союзу в аренду всех казённых земель Петроградской губернии. В июле 1917 г. он успешно провёл его в Министерстве земледелия. По мысли Силантьева, в будущем, когда будет организован Всероссийский союз охотников, ему будет передано право охоты на всех казённых землях России. А в союз мог вступить любой охотник, независимо от сословия и состояния. Впоследствии Петроградский союз стал тем стержнем, вокруг которого объединились русские охотники. Сначала это был Северный союз, а затем и Всероссийский. Многие идеи Петроградского союза охотников нашли своё отражение в декрете «Об охоте» и в других нормативных актах.
Декрет «Об охоте» от 20 июня 1920 г. установил, что правом охоты пользуются все граждане РСФСР, достигшие совершеннолетия. Удостоверением на право охоты на всей территории РСФСР служат билеты охотничьих союзов, зарегистрированные в Наркомате земледелия, а в районах, где союзов нет, — охотничьи билеты, выдаваемые органами Наркомзема. Норма данного декрета, регулирующая право охоты, явно отдаёт предпочтение общественным билетам.
В 1920 г. состоялся I съезд Всероссийского союза охотников, на котором были представители 30 губернских союзов, объединяющих 468 тысяч охотников. Съезд принял устав и ряд резолюций, в которых предусматривалось:
- объединение охотников в один Всероссийский профессионально-производственный союз;
- скорейшее издание охотничьего закона;
- тщательный учёт дичи и соответствие добычи имеющимся запасам;
- организация союзами сети заказников и государственных заповедников;
- снабжение охотников огнестрельным оружием и припасами;
- рациональная организация сбора дичи и пушнины;
- широкая культурно-просветительская работа среди охотников.
В феврале 1924 г. на IV съезде Всероссийский производственно-профессиональный союз был преобразован в промыслово-кооперативный союз охотников (Всекохотсоюз). Всекохотсоюз обладал широкими правами по ведению охотничьего хозяйства и заготовке охотничьей продукции, в том числе и пушнины (Союз промыслово-кооперативных товариществ охотников. Устав, 1926). С 1926 г. по инициативе Всекохотсоюза началась приписка охотничьих угодий низовым коллективам и товариществам охотников и создание широкой сети охотничьих хозяйств.
Закрепление охотничьих угодий за общественными организациями охотников быстро сказалось на результатах. Развитие самоуправления, повышение материальной заинтересованности охотников способствовало быстрому росту и экономическому укреплению охотничьих хозяйств, увеличению объёмов заготовок продукции, в том числе и пушнины. Полученные доходы позволили расширить сеть научных исследований и выпуск специальной литературы. В середине двадцатых годов количество охотников, объединённых Всекохотсоюзом, превысило 2 млн. человек. Многократно выросли заготовки пушнины и ее экспорт. Удельный вес видов в экспорте СССР за 1935 г. в процентах составил: белка — 25,3, хорек — 6,9, заяц — 6,7, лисица — 5,7, песец — 4,5, соболь — 2,5, колонок — 3,4, куница — 1,5, мелкие виды (бурундук, суслик, водяная крыса, хомяк, крот и другие) — 31, прочие виды (медведь, волк, росомаха, барсук, выдра, норка, барс и другие) — 12,5, а пушнина в экспорте страны занимала до 20 %.
Исключительно большое место занимала пушнина в советском экспорте (3-е и даже 2-е место) — 15 % от всего дохода по экспорту в 1927—1928 гг. против 1,8 % в 1913 г. СССР реализовывал пушнины на заграничных рынках (1921—1935 гг.) на сумму около 1 млрд. руб. Удельный вес готовой пушнины (выделанной и окрашенной) в экспорте 1934 г. составил 46,1 % (в 1913 — 5,9%). Вместе с этим вырос спрос на меха на внутреннем рынке: в 1928—1929 гг. в СССР продано мехов на 41 млн. руб., а в 1936 г. — более 400 млн. руб. (Б С Э, т. 43, 1939 г.).
В 1933 г. Всекохотсоюз был необоснованно, волевым решением ликвидирован. Общественные объединения охотников были преобразованы в стрелково-охотничьи комитеты и секции Совета физкультуры и спорта. С момента ликвидации Всекохотсоюза и практически до 1944 г., до создания государственных ондатровых хозяйств, охотничье хозяйство находилось в труднейшем положении. Количество охотников, особенно промысловиков, сокращалось, заготовки охотпродукции резко упали. Образованное в 1944 г. Главное управление охотничьего хозяйства и заповедников при Совете министров РСФСР (с 1955 г. Главохота РСФСР) ещё не имело достаточных материальных и человеческих ресурсов для обеспечения должной охраны и действенного ведения охотничьего хозяйства, хотя и развивало систему госохотнадзора.
Сохранению охотфауны в густонаселённых областях Европейской части России в это не простое для страны время способствовало то, что в результате послевоенного перераспределения населения количество охотников в сельской местности значительно сократилось. Общая бедность населения не позволяла охотникам иметь хорошее оружие, ощущался большой дефицит в снабжении боеприпасами. Не было ещё и современной вездеходной техники, что делало даже браконьерскую охоту достаточно трудной и не наносило непоправимого вреда охотничьим животным.
Принятое в 1958 г. постановление Правительства РСФСР № 336 «О мерах по улучшению ведения охотничьего хозяйства РСФСР» открывало новую страницу в истории охотничьего дела России. Этим постановлением был фактически восстановлен Российский союз обществ охотников. Это было сделано в целях улучшения руководства обществами охотников, более активного их участия в развитии охотничьего хозяйства, усиления охраны и увеличения запасов пушных зверей и птиц, а также роста заготовок продукции охотничьего хозяйства. Правительство по сути признало ошибочность ликвидации Всекохотсоюза, а также то, что проводимые до войны попытки регулирования охотничьего хозяйства не дали положительных результатов, так как охотничья общественность практически была устранена от участия в управлении отраслью. С этого момента начинается рост членов общества, укрепление материальной базы. Если в момент образования Росохотсоюза в нём насчитывалось около 600 тыс. человек, то к середине 90-х годов Росохотрыболовсоюз уже объединял около 3 млн. членов и обладал мощной материальной базой.
Первые и последующие решения правительства по укреплению охотничьего хозяйства России принимались не на пустом месте. Оценка опыта деятельности охотничьего хозяйства в предыдущие годы, а также ряд основополагающих теоретических и обобщающих работ в этом направлении, начиная с «Обзора промысловых охот в России» А. А. Силантьева, создали теоретическую базу экономической и структурной части охотоведения. Основополагающие работы Д. К. Соловьёва, М. Г. Орфенова, А. А. Умнова, Ю. А. Кудрявцева, Н. Д. Флёрова, А. Н. Формозова, С. Д. Перелешина, В. Ф. Гаврина и других учёных были предпосылкой для выработки политики ведения охотничьего хозяйства.
Постановление Совета Министров СССР от 11 мая 1959 г. № 478 «О мерах по улучшению ведения охотничьего хозяйства» своей задачей поставило ликвидацию обезлички охотничьих угодий и закрепление их за государственными, кооперативными и общественными организациями на срок не менее 10 лет. Таким образом, по сути своей реализована идея основоположников русского охотоведения А. А. Силантьева и Д. К. Соловьёва. Д. К. Соловьёв в 1919 г. особо подчёркивал: «Выработка в себе правильного, хозяйственного отношения к охоте спасёт нас от многих горьких и обидных разочарований и поможет поднять охотничье дело в России на должную высоту». И «высота» эта была достигнута. К середине 80-х годов было закреплено около 80 % территории охотничьих угодий. Это стимулировало развитие промыслового и спортивного охотничьего хозяйства, что вызвало к жизни большой объём научно-исследовательских и охотустроительных проектно-изыскательных работ, а также выработку новейших теоретических подходов. К 1982 г. три охотустроительные экспедиции Главохоты РСФСР разграничили охотничьи угодья на промысловые и спортивные, что позволило закрепить за пользователями около 5 тыс. приписных охотничьих хозяйств, 80,9 % которых были полностью охотустроены. В результате такой работы Росохотрыболовсоюз стал владельцем 3337 охотхозяйств, за Всеармейским военно-охотничьим обществом (ВВОО) было закреплено 164 хозяйства, а за обществом «Динамо» — 47 хозяйств.
Государство всячески поощряло общественную деятельность охотобществ, и Правительство РСФСР приняло постановление 17 августа 1972 г. № 472 «Об упорядочении отстрела диких копытных животных», в котором разрешалось Главохоте РСФСР выдавать бесплатные лицензии на отстрел диких копытных животных, которых общества охотников расселили в своих угодьях и довели численность до промысловой. Это способствовало расширению работ по расселению, охотобщества по объёмам этой работы превосходили других пользователей. К сожалению, это положение в дальнейшем было отменено, что сказалось на сокращении работ по расселению диких животных. Тем не менее, оценивая значимость общественной деятельности Росохотрыболовсоюза, Правительство РФ в 1978 году постановлением № 267 утвердило Устав Союза обществ охотников и рыболовов РСФСР, придав этому акту юридическую силу, приравненную к любому правительственному решению, и определив, таким образом, высокий статус и права общественной организации охотников.
Устав Росохотрыболовсоюза, утверждённый правительством в 1978 г., декларировал следующие основные задачи:
— объединение охотников и рыболовов для организации охотничьего и рыболовного спорта, воспитание у членов общества бережного отношения к природе и рационального использования государственного охотничьего фонда и рыбных запасов;
— активное участие членов обществ в охране и рациональном использовании охотничьих животных и рыбных запасов, борьба с браконьерством, участие в научно обоснованном ведении охотничье-рыболовных хозяйств и воспроизводстве охотфауны и рыбы;
— организацию членов общества на добычу пушнины, мехового сырья, рыбы, сбора ягод, грибов, орехов, лекарственных растений и др.
Принятые в 1981 г. Законы СССР и РСФСР «Об охране и использовании животного мира» потребовали приведения в соответствие с ними нормативных актов, регулирующих вопросы охоты и охотничьего хозяйства. Постановление Правительства СССР № 3 от 5 января 1982 г. закрепило право охоты за гражданами, являющимися членами обществ охотников и рыболовов, кроме права на промысловую охоту (профессиональная деятельность) и права на добывание кротов и мелких грызунов. Право выдачи членских охотничьих билетов предоставлялось республиканским союзам и местным органам, военно-охотничьему обществу и Всесоюзному физкультурно-спортивному обществу «Динамо».
О результатах поощрения государством обществ охотников говорит факт, что на 1 января 1983 г. площадь угодий, закрепленных за обществами охотников и рыболовов в РСФСР, составила 188400 тыс. га.
К 80-м годам в России сложилась довольно стройная система в ведении охотничьего хозяйства, накоплен определённый опыт, но выявились и новые проблемы. Работа В. К. Мельникова (1976—1977) «Организация охотничьего хозяйства» содержит большой сравнительно-исторический материал и аналитический обзор взглядов множества исследователей. В главе «Охотничье хозяйство — особая отрасль сельскохозяйственного производства» даётся теоретическое осмысление собственно охотхозяйственных вопросов.
«Охотничье хозяйство РСФСР» под редакцией В. В. Дёжкина (1978) охватывает весь спектр представлений о целях охотничьей отрасли, её статусе и механизмах функционирования. Главное в этом труде — постановка двух задач: получение охотничьей продукции и удовлетворение потребностей граждан в активном отдыхе. При этом указывается, что целью охотхозяйственных мероприятий является укрепление экономики охотничьих хозяйств, повышение их доходности. Эти же мысли сопровождают и все последующие работы В. В. Дёжкина, который на протяжении четырёх десятилетий аргументированно отстаивает свою точку зрения на охотничье дело в России, указывая на особую роль общественных объединений охотников и рыболовов в развитии охотничьего хозяйства, становление подлинно спортивной охоты, а также в сохранении биоразнообразия и приумножения охотфауны во всех регионах России.
Сложившаяся система управления охотничьим хозяйством и сама практика ведения охотничьего хозяйства пользователями казалась очевидной. Она не требовала никаких кардинальных перемен, поэтому опубликованные работы многих авторов в период 70—90-х гг. были направлены только на улучшение деятельности отдельных хозяйств.
Д. Н. Данилов, В. Н. Дерягин, Л. Н. Нагрецкий, Е. В. Стахровский, В. В. Дёжкин освещают деятельность различных пользователей охотугодий, в том числе и спортивных хозяйств, особо подчёркивая, что успешное ведение охотничьего хозяйства возможно осуществлять только на обособленной территории, выделенной в определённых границах и закреплённой за конкретными пользователями.
Идеи, высказанные классиками охотничьего охотоведения А. А. Силантьевым, Д. К. Соловьёвым, С. А. Бутурлиным и др., достаточно полно воплотились в реальность в период с середины пятидесятых годов до конца восьмидесятых. Этот временной период характеризовался позитивным развитием отрасли, затронувшим все сферы охотничьей деятельности в стране. Укрепилось государственное управление в лице Главного управления охотничьего хозяйства и заповедников при Совете министров РСФСР (Главохота РСФСР). Эта организация обладала мощнейшим потенциалом, который воплощался в практические дела. К концу 1980-х годов Главохота РСФСР имела 108 госпромхозов, объединяла лесоохотничьи хозяйства, разветвлённую систему госохотнадзора (2300 районных охотоведов — практически в каждом административном районе). Была создана сеть государственных заповедников и республиканских заказников, система «Зообъединение» с зоокомбинатами, зообазами и зоомагазинами, три охотоустроительных экспедиции и научно-исследовательская лаборатория (ЦНИЛ). В областях, краях и республиках управление охотничьим хозяйством осуществлялось госохотинспекциями и управлениями охотничье-промыслового хозяйства (в промысловых районах).
Главохота РСФСР уделяла огромное внимание слежению за состоянием охотничьих ресурсов. В 1962 г. на базе Окского заповедника была организована Группа биологической съёмки охотничьих животных, а в 1979 г. на базе ЦНИЛ Главохоты РСФСР — Государственная служба учета охотничьих ресурсов. Получила поддержку и развитие охотоведческая наука, регулярно собирались научные конференции, симпозиумы и др. научные заседания, на которых делались доклады как теоретического плана, так и о практических результатах по учёту численности охотничьих животных, технике и технологии промысла отдельных видов и т. п., публиковались сборники научных трудов. Именно в ЦНИЛ были разработаны основы учёта охотничьих животных на больших территориях, изучались вопросы экологии, этологии животных, рассматривались теоретические аспекты управления популяциями охотничьих животных и эколого-популяционные основы ведения охотничьего хозяйства. В недрах Главохоты РСФСР разрабатывались документы по совершенствованию отрасли, которые, в конечном счёте, превращались в правительственные постановления и решения.
При поддержке Главохоты РСФСР хорошее развитие получили общественные охотничьи объединения и, конечно, Росохотрыболовсоюз, ставший к этому времени крупнейшей общественной организацией охотников не только в России и СССР, но и в мире. Показатели работы Росохотрыболовсоюза опережали результаты деятельности всех других пользователей охотресурсами в России. К 1988 г. число членов общества достигло 2,3 млн. человек, объединенных в 47 тыс. первичных организаций. Первичные коллективы работали преимущественно на общественных началах, а их деятельностью руководили городские, районные и межрайонные общества охотников и рыболовов, на областном уровне — областные (краевые, АССР).
Охотничьи животные, как и весь животный мир, являются самым уязвимым компонентом природного комплекса, и его состояние в первую очередь зависит от окружающей среды, в которую человек вторгается своей хозяйственной деятельностью, часто не учитывая её последствий. В этих условиях именно охотничье хозяйство берёт на себя тяжёлый труд по сбалансированности влияния антропогенного воздействия на животных и на места их обитания. Именно охотничье хозяйство пытается объединить все отрасли природопользования для сохранения биологических сообществ, биоразнообразия, выработки наиболее щадящих методов хозяйствования при использовании любых природных ресурсов. Как самый заинтересованный в результатах сохранения животного мира субъект природопользования охотничье хозяйство является инициатором разумного, неистощительного использования охотничьих ресурсов и охраны природы в целом. Именно в охотоведении возникли идеи комплексного природопользования.
Воздействие человека и животного на природу отличается тем, что деятельность первого переходит ту грань, когда нарушается равновесие. Поэтому охотничье хозяйство в первую очередь стремится к сохранению равновесия природных комплексов, и ни одна государственная структура, даже таких богатейших государств как Франция, Германия, не могут решить эти проблемы без участия общественного движения, и в первую очередь — без объединений охотников и рыболовов. Это и подтвердил опыт развития обществ охотников России во второй половине XX века. Именно с середины 50-х г. и до конца 80-х в стране сложилось устойчивое представление о путях развития природоохранного дела через общества охотников и рыболовов. «Для того чтобы сберечь дикую фауну, должно быть найдено нечто среднее между жестоким, бессмысленным избиением и нездоровой сентиментальностью, которая может привести к полному исчезновению крупной дичи», — говорил Теодор Рузвельт в своём выступлении на Конференции по охране природных ресурсов в 1908 г.
Именно охотничье хозяйство является той золотой серединой, которая позволяет рационально использовать популяции диких животных, не нанося им вреда и поддерживая при этом популяции животных в определенном напряжении, стимулируя плодовитость и здоровье животных. «Несмотря на то, что охота и ежегодный отстрел контингента животных могут показаться несовместимыми с сохранением вида, факты говорят об обратном явлении. Продуктивность популяции явно возрастает, когда она находится в равновесии со своей средой. Обильный корм благоприятен для воспроизводства и обеспечивает самкам лучшее физическое состояние в период беременности и кормления» (Constley, цитата по Loughust et al., 1952). Этот же автор (Констлей) установил, что равновесие популяций с естественной средой было наиболее устойчивым в тех районах, где разрешался отстрел самок. Смертность среди молодых оленей в этих районах достигала только 25 %, в то время как на тех территориях, где охота была разрешена только на самцов, и популяция поэтому была слишком многочисленной, этот процент возрастал до 42 %. Увеличение численности, как это ни парадоксально, бесспорно выше в тех зонах, где интенсивней охота.
Убедителен в этом случае пример с заготовкой мяса диких копытных в 1982 г., т. е. в период ещё стабильного развития охотничьего хозяйства: лось — 7,5 тыс. т, северный олень — 5,2 тыс. т, сайгак — 4,5 тыс. т, кабан — 1 тыс. т, прочих копытных — 0,5 тыс. тонн.
К сожалению, период поступательного развития охотничьего хозяйства в России быстро закончился. Кризис социально-экономической системы, идеологии, национально-государственного устройства особенно больно ударил по охотничьему хозяйству. И хотя оно не развалилось, не вернулось к упадочному состоянию, как это произошло со многими отраслями народного хозяйства, но понесло и несёт огромный урон. И не только в экономическом плане. Происходит противоестественный процесс отрешения охотников от охоты. В своей докторской диссертации «Экологические, правовые и экономические проблемы охотничьего хозяйства России в связи с охраной ее охотничьих ресурсов» А. А. Улитин — председатель Ассоциации Росохотрыболовсоюз — дал подробный анализ современной тенденции в охотничьем хозяйстве России. Он пишет, что в новой экономической политике предусматривалась законодательная регламентация экономической деятельности хозяйствующих субъектов и органов управления с целью предупреждения монополизма, поощрения здоровой конкуренции, защиты прав потребителей, а также ради охраны окружающей среды.
Изменение политической системы в стране, хозяйственная неразбериха и передел собственности больно ударили по охотничьему хозяйству и в первую очередь по обществам охотников и закреплённым за ними охотугодьям. Резко возросла нагрузка на охотугодья, расположенные вблизи крупных городов, т. е. в легкодоступных местах и, конечно, это отрицательно сказалось на популяциях охотничьих животных и их воспроизводстве.
В центральных районах Европейской части России, традиционно считающихся районами спортивно-любительской охоты, особенно резко проявились негативные явления в пользовании охотничьими угодьями. К 1995 г. возникло много различных охотпользователей, не связанных с обществами охотников, но обладавших значительными финансовыми ресурсами и влиянием на местную администрацию. В ближайших от Москвы областях: Тверской, Ярославской, Владимирской и др., — появились охотничьи угодья, закреплённые (арендуемые) за предприятиями Минметаллургии, ГУ вооружений, Департамента общего машиностроения, Минобразования, Союза ветеранов Афганистана и многими другими. Минсельхоз РФ сам, по сути, стал монополистом охотугодий за счёт государственного резервного фонда (53 %). Эти новые владельцы, имеющие сиюминутные цели, не заинтересованы вкладывать средства в природоохранные мероприятия для устойчивого использования охотничьих ресурсов.
Закрепление охотугодий (получение лицензии на долгосрочное пользование животным миром) осуществляется на конкурсной основе. В этом случае общества охотников не всегда могут конкурировать с «денежными мешками», в результате чего охотугодья, закреплённые за основными охотпользователями — обществами охотников и рыболовов, переводятся в государственный резервный фонд или просто изымаются без каких-либо компенсаций, как это делалось в Чувашии. А ведь только закрепление охотничьих угодий за обществами охотников, кооперативными и государственными организациями позволило восстановиться и развиваться охотничьему хозяйству России в 60—80-е годы прошлого столетия.
Другие негативные процессы также не способствуют развитию и укреплению охотничьего хозяйства, ведут к разрушению сложившихся отношений государственных и общественных организаций. Просматривается определённая тенденция, направленная на развал обществ охотников, дискредитация их в глазах населения, подрыв их экономики всеми способами. Следует помнить, что это уже было в нашей истории после упразднения Всекохотсоюза в 1933 г., когда часть охотугодий оказалась обезличенной (кроме охотхозяйств ВВО и Динамо) и к 50-ым годам численность всех охотничьих животных в районах спортивной охоты была на уровне критической. Только закрепление охотугодий за обществами охотников и другими охотпользователями, должная охрана охотугодий службой госохотнадзора совместно с общественностью позволило восстановить численность охотничьих животных в густонаселенных районах Европейской части России.
Вызывает удивление близорукая политика государственных органов управления охотничьим хозяйством: вместо координации действий различных ведомств и организаций в сфере пользования охотничьим фондом и совершенствования государственного управления отраслью, они проводят сокращение территорий охотничьих угодий, предоставляемых пользователям для ведения охотничьего хозяйства. Найти ряд недостатков или отдельных упущений у охотпользователя нетрудно, особенно при отсутствии ясного и хорошо понятного охотничьего законодательства.
Как ни печально сознавать, но следует констатировать, что государство уделяет недостаточно внимания решению многих проблем, возникших в охотничьем хозяйстве страны. И последствия этого общество будет чувствовать ещё долго. Государственных чиновников не интересует заготовка, а следовательно, и стимулирование производства охотхозяйственной и другой сопутствующей продукции, что в конечном итоге лишает людей достойного заработка и способствует росту незаконной добычи охотничьих животных.
Конец двадцатого века отметился небывалым ростом браконьерства, причин которого довольно много. От общего обнищания населения, в том числе и большинства охотников, до появления организованных групп браконьеров в связи с ослаблением позиций госохотнадзора и отлучением обществ охотников от охраны собственных угодий.
По данным Всероссийского научно-исследовательского института охотничьего хозяйства и звероводства (ВНИИОЗ) им. проф. Б. М. Житкова, на территории России из тысячи правонарушений, связанных с незаконной добычей животных, вскрывается максимум девять. В 70—80-х гг. в России вскрывалось 60—72 тыс. нарушений правил охоты, а в 1996—1998 гг. этот показатель снизился до 47,5—51,7 тыс. А в годы падения численности копытных (1992—1994 гг.) вскрываемость нарушителей правил охоты и вовсе определялась числом 39,6—38,4 тыс. Из этого числа 30 % выявлено штатными и общественными работниками Ассоциации Росохотрыболовсоюз на закреплённой за ней территории — 13,3 % от площади угодий страны (данные Охотдепартамента МСХ РФ). Вне этой территории нарушения вскрываются работниками Охотдепартамента. Следовательно, около 87 % остальных охотугодий остались бесконтрольными.
Безусловно, основную работу по выявлению нарушений правил охоты ведёт служба Охотдепартамента МСХ РФ. В то же время штатные работники охотпользователей, члены охотничьих обществ полностью отстранены госорганами от этой работы. Даже протоколы, составленные егерской службой охотхозяйств, органами охотнадзора к производству не принимаются. Охотдепартамент, стремясь полностью запретить охотпользователям выявление правонарушений, аргументирует это тем, что по статистике ежегодно более 50 % всех нарушений правил охоты в России совершается членами этих общественных объединений, хотя исследования показывают, что это не так. По данным Охотдепартамента, в 1998 г. из 52 тыс. выявленных нарушителей правил охоты 26 тыс. составили члены обществ охотников. В то же время по данным формы 2-ох, действующей в Ассоциации Росохотрыболовсоюз, число нарушителей среди членов составило 11,1 тыс. человек или 21 % от общего количества выявленных в России нарушителей.
Раньше, до 1988 г., в охране госохотфонда в системе Росохотрыболовсоюза было задействовано около 8 тыс. штатных егерей, охотоведов, 15,6 тыс. общественных инспекторов, около 16 тыс. членов специализированных дружин по охране природы, 12,3 тыс. общественных егерей.
В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР об административной ответственности за нарушение законодательства об охране и использовании животного мира, право на составление протоколов на нарушителей правил охоты, на участие в задержании и доставлении нарушителей в органы власти и в милицию имели все перечисленные выше лица по охране госохотфонда, а также общественные лесники и члены специализированных дружин по охране природы.
Законодатель, ориентируясь на международное право, посчитал необходимым административное право также привести в соответствие с международным и наделил только государственные органы правом составлять протоколы и выносить постановления о наказании по административным правонарушениям. Отстранив общества охотников от охраны охотничьих угодий, но не создав действенной службы госохотнадзора, государство открыло все пути для браконьерства, которое и расцвело пышным цветом.
Введение государством разовых лицензий на добычу особей всех видов животных, в том числе тех, которые за всю историю охоты считались социальным ресурсом: кулики, утки, зайцы и другая мелкая дичь, — очередное стремление чиновников от охоты зарегулировать всё и вся. А в соответствии с постановлением Правительства РФ от 8 февраля 1999 г. № 138 «О предельных размерах платы за пользование объектами животного мира, отнесёнными к объектам охоты, с изъятием их из среды обитания» предусмотрены были ещё и однодневные разрешения на охоту.
Однако здравый смысл всё-таки возобладал над бюрократической казуистикой и с 1 января 2004 г. отменена плата за пользование животным миром, но разовые лицензии остались, и хотя они считаются бесплатными, но плата за их печатание и оформление взимается, и это ещё один скрытый платеж за охоту.
Новейшая история и деятельность обществ охотников в нынешних условиях показывают, что в настоящее время охотничьи общества не могут выполнять одну из главнейших задач, которая всегда стояла перед охотниками: считалось, что добыча волка, его преследование всеми доступными методами вполне оправдана и вписывается в охотничью этику.
Кризисные явления в стране охватили и охотничье хозяйство, в том числе и спортивное. Высокие цены на оружие и боеприпасы, на горюче-смазочные материалы, а также отсутствие необходимых финансовых ресурсов у большей части охотников привело к бесконтрольному росту численности волка в самых густонаселённых регионах России. За 10 лет (1988—1997 гг.) численность волка в России увеличилась на 44,7 % и достигла почти 50 тыс. голов. Мало того, что сельское хозяйство несёт убытки от волчьих набегов, так при этом участились случаи нападения волков на людей и резко осложняется в связи с этим эпидемическая ситуация по бешенству в Европейской части России.
Неблагоприятные для диких копытных животных зимы также позволили волку сохранить высокую численность и в немалой степени влиять на выживаемость диких копытных в экстремальных зимних условиях. Рост браконьерства также не мог не сказаться на состоянии ресурсов охотничьих животных как основного источника мясной охотничьей продукции.
В этот же период, когда росла численность волка и браконьерство приняло широкие масштабы, численность копытных животных существенно снижалась. Так, с 1991 по 1997 г. численность лося сократилась на 33 %, кабана — на 43 %, косули — на 15 %. В этот период предпринимались попытки резкого ограничения лимитов изъятия копытных животных. Для лося, косули, оленей они снижались до 3 % учётного поголовья, для кабана — до 5 % при обычных нормах в 10 % и 40 % соответственно. Такая тактика, проводимая Охотдепартаментом МСХ РФ, не дала положительных результатов. Не осваивались даже эти ничтожно малые квоты. А. А. Данилкин считает: «При хроническом недоосвоении квот численность копытных в России в последние годы не растёт или даже снижается, чего не должно быть. Эта ситуация легко объяснима: повсеместно ресурсы не недоиспользуются, а, напротив, очевиден перепромысел, усугублённый целенаправленным истреблением репродуктивного ядра популяций, непомерным уровнем браконьерства и хищничеством волка». Конечно, волк сыграл важную роль, но на втором этапе сокращения численности копытных, а вот браконьерство сделало этот процесс поступательным. Можно сделать предположение, что со снижением численности диких копытных животных пойдёт на убыль и браконьерство, т. к. оно подчиняется тем же биологическим законам, которые характеризуют отношения «хищник-жертва».
Результат деятельности любого охотничьего хозяйства — численность охотничьих животных в его угодьях. Анализируя материалы по численности лося, кабана, косули и волка в охотхозяйствах Росохотрыболовсоюза и на территории России, отмечаем следующую закономерность: в период с 1990 по 2000 г. численность лося, кабана и косули значительно снизилась практически во всех регионах России. О причинах мы упоминали выше.
Семидесятые годы прошлого столетия отличались стабильными природно-климатическими условиями, что благотворно сказалось на диких копытных животных. В период с 1971 по 2000 г. отмечался повсеместный рост численности всех видов копытных, его динамика отслеживалась в охотхозяйствах Росохотрыболовсоюза (всероссийские учёты лося, кабана и косули в семидесятые годы Главохотой РСФСР только налаживались, в печати полных сведений по этим видам нет). Повышение плотности лося в лесных районах Европейской части России вынудило его к широкой миграции, что привело к расширению ареала, в 70-х годах прошлого столетия он далеко продвинулся на юг, образовав несколько групп в Волгоградской области, Краснодарском и Ставропольском краях, в Кабардино-Балкарии и других местах Северного Кавказа. И это при том, что эксплуатация популяции диких копытных также не отличалась научно обоснованной стратегией. Стремительное расширение ареала к югу свидетельствует об эвритопности лося, способного быстро адаптироваться к новым природно-климатическим условиям и новому спектру кормов.
Падение численности в начале 90-х годов было характерно и для других видов диких копытных, в частности, для кабана и косули, и, скорее всего, связано с наступлением очередного естественного цикла колебания численности, испытываемого популяциями всех видов животных через определённые промежутки времени. К концу восьмидесятых - началу девяностых годов лось, кабан и косуля находились на пике своей естественной численности, чему в немалой степени способствовала хорошая охрана и грамотное управление популяциями этих животных. К 1995—1997 гг. все три вида оказались на нижней ступени депрессии, и только с этого времени наступила стабилизация и медленный рост. Эта тенденция захватила и охотхозяйства Росохотрыболовсоюза. Надо отметить, что динамика численности в различных регионах, в различных географических и природно-климатических зонах отличались тождественностью процесса. Это хорошо просматривается на примере кабана. Однако процессы динамики на Дальнем Востоке и Забайкалье тождественны таковым в нижнем течении Волги, в Заволжье и на Урале. Идентичные показатели в динамике можно наблюдать и по лосю, и по косуле не только в восточных регионах России, они характерны и для всей её Европейской части. Нельзя не отметить, что резкое падение численности копытных произошло и под активным антропогенным влиянием в связи с общим кризисом в стране, неразберихой в законодательстве и отсутствием государственной поддержки охотничьего хозяйства, о чём мы упоминали выше.
В настоящее время низкая повсеместная численность диких копытных животных отражается на экономике охотничьих хозяйств и охотничьих обществ, приводит к их упадку из-за недополучения средств от эксплуатации этих видов животных. Кроме того, близорукая политика местных охотуправлений по необоснованному лимитированию изъятия животных на территории охотничьих хозяйств лишает последние необходимых средств для поддержания их на должном уровне.
Таким образом, после успешного развития охотничьего хозяйства в России в период с 60-х по 80-е гг. прошлого столетия, девяностые годы стали для него периодом острейшей борьбы за выживание. Отсутствие четко обозначенной государственной политики в отрасли, недостаточная нормативная база, половинчатые и часто не отвечающие современным реалиям законы и положения, огромный налоговый пресс на общественные охотничьи объединения, самоуправство и местничество субъектов Федерации, идущее вразрез с Конституцией РФ, — всё это приводит охотничье хозяйство страны в упадок. При этом наносится огромный ущерб охотничьим животным при видимости заботы о них и моральное разложение общественных охотничьих объединений, а отдельные граждане лишаются своего законного права на производство охоты.
На наш взгляд, последовательная государственная поддержка общественных объединений охотников — единственный залог успешного ведения охотничьего хозяйства и сохранение биоразнообразия в нашей стране.
