Беловол В.
I. Осень наступила
«Осень!.. Осыпается весь наш бедный сад,
Листья пожелтелые по ветру летят,
Лишь вдали красуются, — там на дне долин,
Кисти ярко-красные вянущих рябин...»
А. К. Толстой
Как хороша, как богата и щедра ранняя осень! Вокруг все выросло, налилось, вызрело.
В саду, на длинных и гибких ветвях висят сочные, краснобокие яблоки и груши. Созрели прозрачные кисти винограда; красуются в огороде ярко-красные крупные помидоры. По пожелтелой ботве разбросаны крупные желтые тыквы. А в поле, на баштане, под палящими лучами солнца, тысячами лежат налившиеся сладким соком арбузы.
Не беден своими дарами осенью и лес. На разложистых высоких дубах вызрели многочисленные желуди. На поляне, у оврага, красуется нарядная, высокая рябина. Везде, в какой конец леса ни пойдешь, увидишь множество ягод: ежевики, брусники, бузины, шиповника. А среди увядшей, побуревшей травы, листьев и коричневой хвои выглядывают шляпки разноцветных грибов. Трухлявые пни сплошь облеплены опенками. Из зеленой бахромы листьев выглядывают созревшие орешки лещины.
Многие птицы готовятся к отлету, многие звери и птицы запасаются на зиму кормами. Находясь в лесу, вы можете часами наблюдать за жизнью его обитателей... Где-то, совсем рядом, слышится: «цок-цок», «цок-цок». Это — белка. Целыми днями, пользуясь хорошей погодой, она занимается заготовкой кормов. Вот на сухой ветке невысокой ели несколько почти свежих опенков. Человек, не интересующийся следами зверей и птиц, увидав эти грибы, не стал бы думать над тем, как попали они на ветки ели, но следопыт уж, конечно, узнает, чьи это запасы. Попользуется ли белка заготовленными ею запасами — неизвестно; по всей вероятности нет; но если она не попользуется ими, такие же припасы «заготовят» для нее товарки. Таков их инстинкт.
Целыми днями шныряют из одного конца леса в другой стайки нарядных и крикливых соек. Они также кое-что «заготавливают» на зиму. Больше всего их интересуют желуди. Сойки прячут их в разных местах: в мох, около пней, под отставшую от ствола кору, под кустами в ворох опавшей листвы... Многих своих запасов птица, конечно, не найдет до теплых весенних дней, и тогда спрятанные ею желуди прорастут.
На земле, у рябины, можно увидеть кем-то сорванные, частично объеденные небольшие ярко-красные кисточки ягод рябины. А недалеко отсюда, на пнях — кем-то оставленный помет, состоящий из рябиновых ягод. Это ясный признак, что здесь кормились дрозды.
Очень часто, особенно в дубняках, замечаются отпечатки чьих-то парных копыт. Иногда здесь же можно увидеть изрытую землю и оставленный зверем помет: следы диких кабанов. Желуди, опавшие плоды диких яблок, орешки, лещины, алыча — любимые корма кабаньих стад. Поедают они их в большом количестве и с величайшим аппетитом. Не прочь полакомиться вкусными орешками лещины и желудями дуба медведь, барсук и другие звери. Ведь им нужно нагуливать для предстоящей спячки большое количество жира.
«Заготовительная кампания» на полях, в степи также в полном разгаре. Заготовителями там являются серые полевки, хомяки и многие другие зверьки. Припасают они для себя всевозможные зерна, семена, корни, луковицы, клубни, орешки и прочие корма. Все это происходит в начале осени, в пору теплых погожих дней «бабьего лета». Но недолго длится такая пора. С каждым днем все обильнее выпадают росы, веет свежестью, холодеет и становится еще прозрачнее вода в прудах, исчезают комары.
В это время можно наблюдать, как начинают сбиваться в стаи птицы. В селах, на телеграфных проводах, можно увидеть сидящих в ряд нарядных ласточек. Они оживленно щебечут, но в этом щебетанье уже не слышится прелести весенней песни. Еще день-два — и ласточек не станет. В одно время с ними улетают и другие мелкие насекомоядные птицы. В такие дни можно видеть важно расхаживающих по пахоте вслед за трактором стаи белых аистов. Особенно интересно наблюдать за их осенними полетами. Стаи аистов, поднявшись в бездонную высь голубого осеннего неба, часами парят там, распластав могучие крылья. Еще несколько дней — и в вышине осеннего неба можно увидеть угольники улетающих журавлей. Их далеко слышное курлыканье навевает какую-то теплую грусть. Вслед за журавлями отлетают перепела, чибисы, трясогузки... Наступает настоящая осень.
Но как прекрасен в это время золотой, оранжевый и розовый лес, сколько прелести в этой умирающей осенней природе!
Скоро начинаются заморозки, сыплются и сыплются с деревьев разноцветные листья. Еще несколько дней — и обнаженный лес становится пустым и неприветливым. Но не все еще пернатые странники улетели в теплые края. Немало еще смельчаков, которые не боятся холодов и надолго остаются в наших краях. Уже вода в лужах покрылась тонким прозрачным ледком, уже припорошило снежком сырую землю, а вальдшнеп все еще не решается покинуть родные места. В такое время в лесу часто можно увидеть около ручейков и в других сырых местах следы его длинных и тонких пальцев и ямки, проделанные клювом птицы. Иногда в значительном количестве остаются в средней полосе Союза до глубокой осени разные породы уток (кряква, чирки-свистунки и некоторые другие).
Для охотника-следопыта осень интересна еще и тем, что после долгого перерыва открывается, наконец, охотничий сезон, а стало быть, и простор для работы следопыта. С ружьем в руках, с записной книжкой в кармане, со страстным желанием узнать что-то новое, бредет следопыт по бескрайним лесам и необъятным просторам полей...
II. Как «читать» следы
Следы зверей охотник встречает везде и всегда, но чаще всего, конечно, зимой. Но, чтобы определить свежесть следа, нужно прежде всего быть внимательным, не упускать никаких «мелочей», связанных с погодой и окружающей обстановкой.
Зима — время снегопадов, снежных бурь, морозов и оттепелей; само собой разумеется, все это влияет на свежесть следа. Если, например, валивший ночью снег перед утром прекратился, то след будет, конечно, свежий. Если же вы встретите следы в такое время, когда не было пороши, — следует хорошенько рассмотреть их и подумать, когда они оставлены зверем. Свежесть следа определяется по его внешнему виду. Отпечаток, оставленный лапами зверя, имеет много характерных признаков. Свежий след имеет вполне ясные контуры или черты, и снег на таком следу того же оттенка, как и весь снег. Когда зверь идет по рыхлому снегу, он обязательно оставляет паволоки и выволоки. Эти особенности чаще всего и говорят о давности следа, так как выброшенные из следа мелкие комочки снега долго не держатся, испаряясь на морозе, более же крупные комки под действием мороза и ветра округляются, уменьшаются в размерах; след постепенно начинает уплотняться и не имеет уже таких оттенков, как несколько часов назад; он становится тусклым, матовым, расплывчатым... Нежные мелкие зазубрины, оставшиеся на стенках следа, после того как зверь сделал вмятину, через несколько часов сглаживаются и рваные края становятся гладкими. Еще через несколько часов след начинает подтаивать, принимая неправильную форму.
В морозные дни о давности следа может «рассказать» сам мороз. На старом следу в такое время появляется изморозь. След покрывается как бы ледяными иголочками остриями внутрь, в то время как на свежем следу этого не замечается. Свежесть следа можно определить и по плотности ледяной корки, оставшейся после «протаптывания» зверем снежного покрова; образуется так называемый ледяной стаканчик. Если след свежий, то стаканчик, когда вы попытаетесь взять его из-под низу, рассыплется; в старом же следу стаканчик имеет плотные стенки и не рассыпается; при нажатии пальцем на ледяную корку она проламывается с трудом. Вообще нужно сказать, что зимние следы «недолговечны». Подул ветерок, и в один миг от следов осталось ровное место.
На каком же снегу лучше всего «читать» следы? Следы остаются на всяком снегу, но лучше их видно на только что выпавшей пороше. Будучи мягким, снег хорошо спрессовывается и дает ясный отпечаток лап даже сравнительно маленького зверька (такого, например, как ласка или мышь).
Неплохие получаются отпечатки на снегу и во время оттепели. На таком снегу выделяются даже мельчайшие подробности на подошвах лап зверей и птиц.
Зато подчас вовсе невозможно рассмотреть следы на глубоком рыхлом снегу, так как в таком снегу зверь или птица глубоко вязнут; при подъеме ноги мелкие и рыхлые комочки снега быстро засыпают отпечатки, и после этого остается только сплошная борозда, с небольшими, неясными ямками от лап.
Столь же трудно рассматривать следы после длительного мороза, когда снег сильно промораживается и становится сыпучим, как сахарный песок. По такому следу не только невозможно определить зверя, но даже трудно узнать следы человека, поскольку вместо них видны только бесформенные углубления с неровными краями. Почти такие же следы остаются и на замерзшем снегу, когда сверху образуется плотная корка, а под ней — сыпучий снег. Животное, двигаясь по такому снегу, проламывает верхнюю корку, грузнет и, пытаясь скорее выбраться из него, расставляет широко лапы или копыта, напрягая все свои силы; проломы в снегу тем самым делаются еще больше; в конечном счете все это приводит к тому, что след почти невозможно определить.
Такое же явление наблюдается и в конце зимы, когда снег становится глубоким и крупнозернистым.
Плохо или почти невозможно определить след и во время пороши; в это время все ранее находившиеся на снегу следы засыпаются совершенно, а свежие следы, которые только что оставлены зверем, в течение нескольких минут принимают неясные очертания.
Опытный следопыт хорошо ориентируется в следах не только на снегу, но и на сырой земле. О свежести следа на мокрой земле говорит прежде всего его ясность. Мозолистая подошва лап или копыта зверя оставляют на грязи четкие отпечатки. Иногда тяжелый зверь делает на жидком иле паволоки, вернее выволоки; иногда на более сухом месте выбрасывает комочки земли.
О свежести следа может рассказать и вода.
Весной земля обычно впитывает в себя влагу. Когда идешь по такой влажной почве или просто по грязи, на отпечатках остается немного воды. Эта вода, или скорее ее пленка, в солнечный день заметно блестит на солнце, но недолго; она быстро высыхает, и след от этого несколько тускнеет, но все же остается более или менее ярким. Через один-два дня отпечаток теряет яркость и с течением времени исчезает вовсе.
Такие же изменения на следах зверей происходят и летом. След, только что появившийся на влажной земле, имеет характерный, несколько розоватый оттенок. Дня через три валики грязи начинают подсыхать, становятся белесоватыми, и след тускнеет. Примерно на пятый день на следу появляется какой-то зеленый налет (очевидно, простейшие водоросли), а в углубление начинает попадать мелкий мусор; под действием солнца и ветра земля высыхает, трескается, и, в конечном счете, дней через десять-пятнадцать след сглаживается, разрушается и исчезает.
Иногда летом о свежести следа свидетельствует роса. Зверь, прошедший по росе, обязательно собьет ее капельки и оставит за собой след.
Но такие следы весьма кратковременны: стоит солнцу подняться немного выше, как роса бесследно исчезает, а вместе с нею исчезают и следы.
Осенние следы на иле подсыхают значительно медленнее.
