Парамонов М.
Охота по бекасу и дупелю является самой спортивной и самой интересной. Никому из охотников не может придти в голову — промышлять этих довольно маленьких птичек, вес которых даже во время осеннего пролета едва ли достигает 250 граммов. Да и по другим соображениям промысел ружьем бекаса и дупеля невыгоден — стрельба по этой дичи довольно трудная, требует большого искусства и выдержки и, кроме того, без хорошей собаки никакая успешная охота на эту дичь невозможна.
Иногда, правда, приходится наблюдать, как пять-шесть городских охотников, не найдя на болоте уток и не желая возвращаться домой без выстрела, проходят по болоту без собак цепью и открывают бесполезную пальбу по вылетающим бекасам. Результаты такой стрельбы всегда бывают незначительные, а расход патронов большой. Конечно, такую стрельбу спортивной никак нельзя назвать, ибо птицы всегда вылетают неожиданно для охотников, стрельба ведется беспорядочно, много раненой птицы пропадает без всякой пользы, да и охотники не получают истинного спортивного удовольствия.
Совершенно очевидно, что охота на бекасов и дупелей возможна только с собаками.
Возникает вопрос — с какими же собаками следует охотиться на бекаса и дупеля? Наиболее часто на таких охотах применяются пойнтеры, сеттеры всех разновидностей и континентальные легавые. Обладая широким и быстрым поиском и хорошим чутьем, они довольно скоро разыскивают затаившегося в траве долгоносика, и своей красивой стойкой указывают охотнику то место, где находится найденная птица.
Спаниели, не обладая врожденной стойкой, работают по этой дичи менее эффектно, чем легавые собаки. Кроме того, они находят птицу не так быстро, как это делают легавые собаки, потому что поиск их более медленный и более короткий. Однако, несмотря на это, хорошо натасканный спаниель вполне пригоден для успешной охоты по бекасам и дупелям. Хороший охотник, т. е. такой, который умеет стрелять, любит своего спаниеля и умеет им руководить, всегда получит на охоте полное спортивное удовольствие.
Поиск спаниеля на лугу и в мелком болоте довольно быстрый, но медленнее, чем у легавых собак. Ищет он обычно на карьере или на галопе, но небольшие размеры собаки делают его поиск более медленным, чем поиск легавых. Кроме того, ширина его поиска также меньше. Обычно собака должна находиться от охотника на пределе среднего или дальнего выстрела дробового ружья. Это нужно потому, что спаниель не делает стойки по найденной птице и поэтому охотник располагает меньшим временем для того, чтобы подойти к собаке во время ее потяжки и подготовиться к выстрелу. Если спаниель, не обладающий стойкой, будет находить птицу за 100—150 метров от охотника, то много найденной птицы будет улетать без выстрела.
Подавляющее большинство спаниелей имеют манеру поиска низом, и у некоторых охотников создается впечатление, что собаки этой породы работают только по следу. Это неверно. Даже с низко опущенной мордой и на быстром ходу собака способна уловить запах птицы на довольно большом расстоянии.
Однажды мне довелось видеть, как спаниель Джери одного из моих знакомых охотников причуял против ветра бекаса на расстоянии 25 шагов. Собака бежала впереди нас по берегу небольшого озерка. Вдруг она резко остановилась, подняла морду, понюхала ветер, который дул со стороны озера, энергично завиляла хвостом и пошла в воду. Спаниель переплыл озерко, сделал два-три крадущихся шага, по команде хозяина бросился вперед и поднял на крыло бекаса. До этого случая Джери искал всегда низом, и, глядя на него, нельзя было предположить, что он обладает таким незаурядным верхним чутьем.
Идя на поиск, спаниель иногда встречает на своем пути старые, уже остывшие наброды птицы и, будучи по своей природе очень страстным и старательным, начинает разбираться в этих следах, стараясь по ним отыскать птицу. Если эти наброды имеют выходной след, по которому птица убежала в сторону, то собака скоро найдет этот след и поведет по нему. Даже малоопытный охотник сразу заметит, что чем дальше по следу идет собака, тем она делается все более возбужденной, все энергичнее виляет хвостом и, наконец, начинает медленно подкрадываться к птице. Ясное дело, надо поспешить подойти поближе к собаке и приготовить ружье для выстрела.
Бывает иногда иначе. Собака повиляла хвостом на набродах, кинулась туда, сюда, снова вернулась к набродам, сделала круг, а выходного следа не нашла. В этом случае внимательно следящий за нею охотник должен не поощрять поиск собаки, а, наоборот, отвести ее от этих набродов и послать вперед. В противном случае собака может привыкнуть подолгу копаться на старых набродах и охотиться с такой собакой будет скучно.
Потяжка у спаниеля по своей природе более быстрая, чем у всех легавых. Как правило, такой нервной и горячей потяжкой обладают все молодые спаниели. Если охотник не будет работать над потяжкой у своего спаниеля, то впоследствии на охоте ему придется временами бегом спешить к своей собаке, отчего стрельба будет поспешной и менее удачной.
Поэтому необходимо как во время натаски шнуром, так и во время охоты требовать от спаниеля осторожной потяжки.
Подводка к птице у спаниеля бывает, как правило, броском. И этого момента, когда собака бросилась к птице, охотник не должен упустить. Он должен всегда быть готовым к тому, что собака может броситься за взлетевшей птицей. Особенно, когда собака работает первое поле или когда даже опытная и выдержанная собака долго засиделась без работы дома. Охотник должен резкой и громкой командой или свистком задержать спаниеля на месте и не позволить ему преследовать птицу.
В дальнейшем в результате полученного на охоте опыта спаниель привыкает к вашим требованиям и совершенно не будет преследовать взлетевшую дичь.
Необходимо иметь в виду, что у спаниеля имеется врожденная страсть к тому, чтобы поймать птицу. Поэтому каждый охотник должен понимать, что спаниель только тогда удовлетворит свою страсть, когда после выстрела подойдет вплотную к убитой птице, понюхает ее и возьмет в зубы.
В свете этих соображений становится понятным такой факт: один мой знакомый за 1,5—2 часа охоты на болоте со своей сукой Диной стрелял по одиннадцати бекасам и сделал одиннадцать промахов, после чего собака, которая до этого прекрасно и вежливо работала, начала с голосом гоняться за бекасами. На другой день эта же собака после нескольких промахов хозяина поджала хвост и пошла за ним сзади, отказавшись идти в поиск. Видя это дело, я взял на поводок свою собаку и передал неудачному товарищу, а его Дину позвал с собою. Через несколько минут собака нашла дупеля, который и был мною бит первым выстрелом. В течение тридцати минут мы с ней нашли еще четырех бекасов и одного дупеля, которые все были биты. Дина работала безукоризненно и не выказывала никакого желания гоняться за птицей.
Охотясь с другими товарищами, я неоднократно наблюдал подобные примеры и убедился в том, что чем хуже стреляет охотник, тем хуже будет работать его собака, а следовательно, меньше будет контакта между собакой и ее хозяином.
Больше того, надо посоветовать охотникам из-под молодого спаниеля стрелять только наверняка; если же птица вылетела неожиданно, да еще в стороне от вас, так уже лучше ее не стрелять, а пропустить.
Последнее, что относится к особенностям спаниеля, это склонность собаки к подаче убитой птицы. После того как птица упала, собака имеет желание броситься к ней и принести ее охотнику. Позволять этого делать собаке не следует. Необходимо выдержать ее несколько минут и только после этого послать за убитой птицей. В противном случае; собака со временем привыкнет бросаться сама за всякой вылетевшей птицей и привыкнет ее гонять, т. е. будет испорчена. Приведу несколько примеров того, как проходит охота со спаниелем по бекасам и дупелям.
Опытный и выдержанный охотник, подойдя к участку охоты, укладывает свою собаку и сам идет вперед. Пройдя 50—100 шагов, он снимает с плеча ружье, заряжает его и сигналом руки посылает собаку в поиск. Охотник не идет по кромке болота, чтобы не портить поиска челноком у своей собаки, а шагает прямо по болоту или по лугу. Если он видит, что собака отклонилась далеко в одну сторону, он тихим посвистыванием заставляет ее обернуться и сам изменяет направление в противоположную сторону. Этим он заставляет собаку повернуть в другую сторону. Следуя за собакой таким образом, охотник все время внимательно следит за правильностью ее поиска и за ее поведением. Само собою разумеется, что движение должно быть направлено против ветра. Только в этом случае от собаки можно требовать безукоризненного челнока.
Вот охотник заметил, что его собака что-то причуяла и начала искать на одном месте. Охотник направляется к собаке и видит, что она сделала несколько зигзагов и снова вернулась на старое место. Становится ясным, что здесь — след дичи, которая или убежала, или улетела. Охотник зовет свою собаку к себе и делает с нею круг. Если собака не причует выходного следа птицы, то ясно, что она улетела. Тогда незачем позволять собаке копаться на набродах, а надо послать ее вперед.
После нескольких таких приемов ваша собака начинает понимать, что «копанием» на месте птицу не найдешь, и начинает сама делать круг.
Вот спаниель повел по свежему следу или напрямик по запаху от самой птицы. Обнаруживается это очень легко — по поведению собаки. Она делается возбужденной, энергично работает хвостом и все медленнее и медленнее крадется к птице, приседая к земле. Голова у ней приподнята, возбужденные глаза навыкате и устремлены в одну точку — куда-то вперед в траву. Охотник несколько приподнимает в руках ружье, держа указательный палец на спуске и не сводя глаз с собаки и местности впереди собаки, подходит к ней. Охотник видит, как бекас взлетает вверх, потом бросается резко в одну, в другую сторону. Мгновенно ружье вскидывается в плечо, и охотник стреляет в птицу в то время, когда она полетела по прямой линии. При этом всегда бывает лучше стрелять побыстрее, чем затягивать с выстрелом. В последнем случае промахов будет значительно больше. Подымающегося вверх бекаса надо стрелять, «перебрасывая» стволами выше цели, а угонного выцеливать под птицу. Стрелять бекасов и дупелей надо мелкой дробью (не крупнее № 8).
В момент выстрела охотник заметил, что птица свалилась в осоку, а собака кинулась вперед.
«Лежать!» — крикнул он собаке и медленно подходит к ней. Погладил остановившуюся собаку по голове и спокойным голосом скомандовал: «Подай!»
Конечно, надеяться на то, что всякая собака в любых условиях разыщет маленькую битую или раненую птицу, нельзя. Бывают случаи, когда горячая и неопытная собака или даже опытная, но при отсутствии ветра в сильную жару или в густой осоке, где нет тяги воздуха, не сможет сразу разыскать птицу. Поэтому охотник не должен спускать взгляда с того места, куда упала птица, или хотя бы просто заметить какую-либо точку, где она упала, и, подойдя к этому месту, направить поиск собаки.
Если же собака птицу нашла и несет к вам, возьмите ее у ней, а другой рукой дайте лакомый кусочек или погладьте по голове. Отдохнув несколько минут для того, чтобы успокоиться самому и выдержать собаку, охотник снова пускает ее в поиск. Недалеко от болота на сухом лугу, покрытом невысокой отавой, собака вдруг усиленно завиляла хвостом и потянула. Охотник в это время находился от нее в 50—70 шагах. Ясно, что он не достанет взлетевшую птицу выстрелом. Тогда охотник подает собаке команду: «Тише!»
Если последняя все же горячится и тянет вперед, следует команда: «Лежать!» Подойдя на 10—15 шагов к собаке, охотник тихо и спокойно командует ей: «Вперед!»
Вылетает дупель, летит по прямой линии в 1 метре над землей. Охотник мгновенно вскидывает ружье в плечо, но с выстрелом торопиться не следует: может быть промах или раните свою же собаку. Выцеливайте птицу под нее с поводкой и, убедившись, что собака осталась на месте, спускайте курок. Дупель будет бит наверняка.
Если же собака недостаточно выдержана и может броситься за птицей, то угонного дупеля стрелять не следует; лучше стрелять в тот момент, когда он подымется вверх или свернет в сторону.
Однажды я охотился со спаниелем — сукой по кличке Шерна. Дело было в середине сентября на скошенном лугу в пойме Москвы-реки возле г. Коломны. Шерна осторожно провела к птице, я выстрелил и промахнулся. Дупель отлетел около 100 шагов и опустился в отаву. Собака видела, куда он сел, и заторопилась к нему. Мне пришлось сдерживать ее страсть командой «Тише». Стреляю я этого дупеля второй раз шагов на 20 и снова неудачно — подраненная птица пролетела шагов 70 и села на скошенный луг. Снова подхожу за собакой к птице. Шерна после осторожной потяжки замерла на стойке. Командую ей: «Вперед!» Собака делает прыжок, ловит подранка и подает мне. После этого она тут же поворачивается и сразу с места начинает вести в другую сторону. Я сначала удивился ее поведению, но тут же взвел курки и последовал за нею. Пройдя 30—40 шагов, я сделал удачный дублет по двум сразу вылетевшим из-под собаки дупелям.
Теперь следует сказать несколько слов о работе спаниелей, находящихся или у неопытных молодых или у ленивых и нерадивых охотников.
Идя на охоту, такой охотник еще задолго до подхода к месту охоты спускает свою собаку с поводка, а сам продолжает шагать по дороге или по тропинке. Его собака бесцельно носится по сторонам и, не управляемая своим хозяином, начинает забегать далеко вперед и разыскивать птичек. Короче говоря, еще до начала настоящего дела собака получает вредную свободу и перестает обращать внимание на своего хозяина, который, кстати сказать, иногда занимается на ходу разговором со своим приятелем.
Выйдя в луга, охотник делает вторую ошибку — он идет по прямой линии у края болота. Его спаниель ищет только с одной стороны — по болоту, и поэтому ни о каком челноке говорить не приходится. Еще хуже, когда охотник идет по ветру. В этом случае собака не может своевременно причуять птицу, так как ветер относит от нее запах в сторону. Поэтому часто случается так, что собака проходит птицу или неожиданно без потяжки натыкается на нее. Охотник нервничает, делает промах и ругает свою ни в чем не повинную собаку, отчего собака все больше горячится и, наконец, начинает гнать взлетевшую птицу. Каждый воочию видит, что виновата тут не собака, а неопытный охотник.
В этом случае, если собака прихватила запахи птицы и потянула по ним (т. е. перешла «на потяжку») и, горячась, не сбавляет хода, неопытный охотник вместо того, чтобы сдержать ее ход своими командами, сам бежит к собаке, чтобы успеть с выстрелом. За этим обычно последует промах по птице, а от этого и собака, и охотник будут только нервничать и дела их пойдут все хуже и хуже.
Может случиться и так, что спаниель сработал дупеля по всем правилам, а охотник лишь ранил птицу, которая упала в высокую осоку. Желая скорее найти птицу, которая может убежать (хотя дупель в этом случае и не бегает), охотник кинется вперед, понуждая собаку к быстрому броску. Поскольку у спаниелей есть врожденная склонность броситься за птицей, то они очень быстро воспринимают подобные требования. Но после таких действий спаниель привыкает гонять птицу, от чего отучить его уже бывает невозможно.
Самое лучшее, когда охотник, занимаясь со своей собакой со щенячьего возраста, приучит ее путем натаски на шнуре сразу же ложиться, как только раздастся выстрел. Это обстоятельство очень полезно на охоте со спаниелями, так как тогда полностью исключается случайное ранение собаки выстрелом по низко летящей птице.
Итак, основным качеством спаниеля на охоте по бекасам и особенно по дупелям, после хорошего чутья, должна быть вежливость, вытекающая из хорошего послушания собаки. Это достигается постоянной работой охотника над совершенствованием своего друга.
В заключение следует отметить, что стрельба августовских (молодых) бекасов особого смысла не имеет. Дело в том, что бекас в это время не представляет интересного трофея и стрельба его уж очень проста, ибо взлетают они из-под самого носа собаки. Самое интересное время для охоты на них — середина сентября и до отлета, примерно до середины октября.
Перед отлетом бекасы собираются в большом количестве на небольших ржавых болотцах. В это время они делаются очень строгими и обычно не подпускают к себе близко. Бывает полезно пройти с собакой через болото, поднять на крыло всю высыпку, а потом уже начать правильную охоту на переместившихся птиц поодиночке.
Несколько слов о том неправильном мнении, которое установилось среди охотников, не знакомых со спаниелем. Говорят, что спаниель — это собачка, годная только для стариков, так как она, мол, привыкла копаться на следах.
Утверждающие это охотники никогда не видели хорошо работающих спаниелей. И это немудрено, ибо спаниелей натаскивают в большинстве неопытные охотники и часто портят своих собак. К сожалению, до сих пор ни в одном городе нет ни одного егеря, который бы специализировался на натаске спаниелей.
Также неверно и то, что собака годна только для «старичков». Наоборот. Если с собакой легавой породы охотнику достаточно пройти по какому-то участку луга или болота один раз, чтобы она обыскала весь участок, то со спаниелем, который имеет более короткий поиск, охотнику придется этот участок пройти два, а то и три раза, кроме того, к легавой собаке, ставшей по птице, охотник может подходить не спеша, а с подходом к спаниелю, прихватившему запах птицы, надо поторапливаться. Больше того, подойдя к стоящей легавой собаке, охотник стреляет «с места», как на стенде по тарелочке, а из-под спаниеля приходится стрелять обычно «с подхода», что значительно труднее и интереснее.
Поэтому мнение, что спаниель пригоден только для «старичков», неверное мнение.
Скорее он пригоден для молодых охотников, умеющих много ходить, вовремя поторапливаться и стрелять гораздо лучше, чем охотники — любители легавых.
Насколько может быть успешной охота по болоту с хорошим спаниелем, приведу такой пример: однажды во время сентябрьского пролета дупеля в Московском военно-охотничьем обществе мне сказали, что в Бронницком охотхозяйстве были охотники с легавыми собаками и почти ничего не убили. Я все же взял путевку и поехал туда со спаниелем Зея. За 6 часов утренней охоты сука сработала мне 18 птиц, из которых было убито 17, в том числе: чирок — 1, лысуха — 1, дупелей — 5, бекасов — 6, коростелей — 4. Когда к вечеру я с дичью и собакой заехал в правление общества, там сильно удивились такой добыче и, разводя руками, сказали:
— Ну, знаете ли, это не собака, а какой-то истребитель.
