Соколов И.
В 1940 году в долину реки Пры были выпущены бобры, которые к 1955 году так размножились, что их можно встретить всюду: в озерах, руслах старой реки (так называемых старицах), канавах и т. д. Питаются они большею частью корой ивы и осины, сваливая деревья от 3 до 15 метров высотой, спиливая их с надветренной стороны так, чтобы они непременно попали в воду, сделались мягкими и удобными для питания.
Если же дерево растет недалеко от норы, то бобер сваливает его настолько искусно, что дерево зачастую падает в 1—2 метрах от входа в нору и ложится на воду почти перпендикулярно этому входу, представляя собой не только продукт питания, но и определенное укрытие.
Свои норы бобры обычно устраивают в высоких берегах озер и старых рек под корнями деревьев, вход в нору большею частью делают под водой, а на берегу — два-три запасных выхода.
Купаясь в Пре, часто можно видеть плывущие по реке ветки ивовых кустов — это работа живущих по ее берегам бобров.
Однажды шли мы с приятелем по берегу старой реки, около озера Шуи, Клепиковского лесничества. Вдруг приятель по колено провалился в какую-то яму и только через несколько минут при моей помощи смог из нее выбраться. Это была нора бобра. Она была сделана под корнями сосны, довольно благоустроенна, выход из нее вел к воде. Несколько в стороне от образовавшегося провала кто-то шевелился, и вскоре мы смогли рассмотреть двух испуганных маленьких бобрят; мы немного отошли в сторону и стали наблюдать за ними. Бобрята, по-видимому, несколько успокоились, начали двигаться в направлении воды и вскоре скрылись.
...Как-то рано утром пришлось мне идти по руслу старой реки, на берегу которой росли высокие сосны, дубы, березы и редкие осины. Шел я, не торопясь, прислушиваясь к пению птиц, лесному шороху. Неожиданно раздался оглушительный удар, настолько сильный, что я был ошеломлен, немедленно остановился, не понимая, что случилось. Оказывается, я очень близко подошел к месту работы речного бобра, который подгрызал осину. Заметив человека, он быстро прыгнул в воду и ударил по ней своим широким хвостом; этим, видимо, он давал знать своей семье о приближающейся опасности или же хотел напугать врага.
...Во время осенней охоты шел я по канаве, которая соединяет озеро Линево с рекой Прой. Сначала канава эта проходит по заливным лугам, затем по болоту, заросшему кустами и небольшим ивняком. Лето было жаркое и сухое, воды в канаве было мало, и вдруг дорогу мне преградил завал метров около двух высотой. Я остановился и начал рассматривать завал. Он был сделан из прутьев с примесью песка и грязи так прочно, что разобрать его было бы очень трудно. Приблизительно через 500 метров я встретил такой же завал-запруду. Подобных завалов до озера на расстоянии шести километров попалось восемь. От центральной канавы сделаны были подземные ходы длиной по 8—10 метров, наполненные водой и направленные в те места, где растет осина.
Завалы эти бобры сооружают очень искусно, а в случае повреждений быстро их ремонтируют. В канаве, соединяющей озеро Орос с рекой Прой, бобры соорудили завал-запруду, благодаря которой сток воды из озера должен был прекратиться и вода залила бы покос. С большим трудом несколько человек разобрали запруду, но в течение двух ночей бобры восстановили ее.
...В сентябре ловил я рыбу на старице около одного из кордонов Клепиковского лесничества. На скачка в это время хорошо брал язь весом до килограмма, крупная плотва. Неожиданно один из поплавков быстро скрылся под водой, леска рванулась вдоль удилища и оборвалась. Поплавок немного постоял на месте, затем плавно пошел вдоль реки. Отвязав лодку от прикола, я пустился догонять беглеца. Поплавок дошел до листьев кувшинки, поплясал и остановился; на крючке оказался язь весом около 800 граммов.
Пришлось переменить леску, а заодно и крючок. Возвратись к приколу, я привязал лодку и начал переделывать удочку, на что ушло много времени, так как некоторые крючки мне не нравились.
Кругом стояла тишина: почему-то не слышно было дятла, местного жителя, который обычно своим стуком нарушал тишину; не слышно было ни куличков-песочников, ни пичужки, постоянно сидевшей на ветках березы и своим тоненьким голоском о чем-то старательно меня выспрашивавшей. Мне очень хотелось понять ее вопросы и всегда казалось, что она выводила: «А вы не видели?». Иногда, убежденный в том, что понял ее вопрос, я отвечал: «Нет, не видел»!
Сейчас же все было тихо-тихо; я наклонился над крючками, внимательно привязывая их к леске, и не шевелился. Вдруг внимание мое обратил на себя какой-то предмет, двигающийся вдоль лодки всего метрах в двух-трех от нее. Повернув голову, я увидел бобра и от неожиданности в первый момент растерялся: близко плыл он от лодки; казалось, что вот-вот прыгнет в нее. Поворот головы был замечен бобром; он сильно ударил хвостом по воде и скрылся. Несомненно, это был молодой бобер.
Вообще же бобры очень осторожны, и увидеть их можно или рано утром, или в вечерних сумерках.
Когда лесник одного из Клепиковских лесничеств вечером предложил мне посмотреть бобра, я с удовольствием принял это предложение. Мы пошли на берег одной из стариц, очень тихо подошли к лежащей на воде осине.
— Около нее находится нора бобра, — тихо сказал лесник. — Видите, от осины идут мелкие волны: это бобер ее грызет. Слышите?
Я действительно увидел идущее от осины едва заметное волнение и услышал режущие тихие звуки. Бобра не было видно: он грыз осину под водой.
Мы тихо стояли за деревьями и ждали.
Через несколько минут, в 4—5 метрах от осины, на поверхности воды появился бобер; несколько минут лежал он на воде, потом спокойно опустился под воду, не ударив хвостом. Было ясно, это он не знал о нашем присутствии, находился в спокойном состоянии, не видел и не предполагал никакой опасности.
Старица была неглубокая, и по волнам на поверхности воды можно было легко определить то направление, в котором плывет бобер. Я вышел на высокий берег, постарался обойти и перехватить плывущего бобра; пробежав метров 80, тихо спустился к воде, спрятался за дерево и стоял не шевелясь. Вскоре в нескольких метрах от меня на воде спокойно лежал бобер и я старался внимательно его рассмотреть, но сгустившиеся сумерки мешали этому. Прошло минут пять, бобер спокойно опустился в воду и скрылся.
Хотя бобры и очень осторожны, однако норы свои они иногда устраивают вблизи человеческого жилья. Их норы, например, находятся всего в 80—100 метрах от кордона № 273 Клепиковского лесничества; бобры живут там уже несколько лет.
